По-раздольненски

"Восход". 1969 год

            - Давай, давай, ребята, на пятки наступлю! – кричит, высунувшись из кабины голубого как небо, МТЗ высокий худощавый парень.

            Смуглое лицо блестит от пота, в волосах застряли пылинки сена: его пряный запах перебивает мазутную гарь. Анатолий Сидорюк и впрямь скоро «отдавит пятки» пылящим по полю могучим строенным агрегатом, покачивающим широкими крыльями кос. Подборщик бойко глотает изумрудную ленту валка, и сено безостановочным потоком идет в стальные тиски пресса.

            Бух, бух, бух, - песню своей умной машины слушает механизатор уже восьмой сенокос.

            «Надоело, наверное» - думаю я. А он, как бы отгадав мои мысли, говорит:

            - Стучит, стучит весь день, а только смеркнется, выключишь двигатель, и тишина заполняет все.

            Степь уже укладывается спать. Она партит и поет свою величайшую песню тишины, поет крыльями журавлей, стрекотом неугомонных кузнечиков, вечерней трелью пичуги-жаворонка…

            Помолчав, усмехнулся, и добавил:

            - А что ни говори, а степь мне по сердцу пришлась. Меткое у нашего совхоза имя. Раздолье у нас ему под стать: да и люди тоже. Вон, впереди, идет красный «ДТ-75». Это наш неутомимый Ахмат Саматов. Он трудится с размахом, по-раздольненски. В день с 50 гектаров травы скашивает, а норма 35. Так что сами посудите.

            О себе он умалчивает. Но его дела говорят сами за себя. А сказать стоит, потому что Анатолий Константинович Сидорок выдает по пять норм, и для него это стало привычкой.

            - В Кустанайскую область я приехал сравнительно недавно. До этого работал на подъеме целины в Северо-Казахстанской области, и вот потянуло на большие просторы. Теперь не жалею.

            Большие просторы. Это не просто бескрайняя степь со своими прелестями и жестокостями. Жестокости – это зимняя стужа, вьюга. Не видно ни зги, но все же люди идут грудью на ветер. Зимой, когда в стальных тисках замерзали моторы мощных тракторов, борясь со всемогущей стихией, уставали люди, которые предпочли теплую постель борьбе со стихией, он вел свой трактор навстречу, может быть, навстречу гибели, но все же вел.

            Отшумели снега, провыли метели, и на поля вывели свои агрегаты земледельцы. Что может быть счастливее и полнее счастья, чем быть хозяином этой пропахшей прошлогодним суховеем и горькой полынью сухой земли?

            Нет выше счастья. И его нашел Анатолий в этих бескрайних полях, которые жалят тебя неуемной жарой летом, и суровыми морозами зимой.

            Сорок семь. Руки пристают к металлу, а скот просит сена. Дорог нет. Злые бураны замели все, куда раньше ступала нога человека, но люди шли, шли, зная, что их труд вливается в труд своей республики, в труд нашей великой Родины.

            Шумят поля. Шумят подгоревшими травами, но вместе со всем коллективом в борьбе за большие корма выступает и этот человек – прессовщик Анатолий Константинович Сидорок.

            - Анатолий, что основное в твоей работе? – спрашиваем мы.

            - Главное – это внимание. Идет пресс, некоторому механизатору лень глянуть в коробку, проверить карданную передачу, а это и есть главное. Отрегулировать коробку несложно, но сколько времени и затрат труда сэкономит эта «возня». У нас в бригаде, хорошо поставлено техобслуживание, и в этом большая заслуга главного инженера совхоза Анатолия Степановича Зеленко. Сварка нужна – пожалуйста. Полетел кронштейн – слесарь тут как тут. По сравнению с прошлым годом работать интересней.

            По степи уходят в темнеющую даль сенокосные агрегаты… Корма будут, если за их заготовку взялись такие люди.

                                                                                                               Н.Николаев