Нас водила молодость...

"Восход". 1969 год

            До революции, многие аулы не имели названия. Различали их по номерам. Я, например, родился и рос в 3-м ауле, ныне одном из хозяйств Ленинского района. Вся наша семья работала у бая Сакауова. Я с братьями лет с семи пас байский скот, мать доила байских коров. Отец умер рано от тяжелой болезни.

            По вечерам мы учились в школе. Мать отдавала последние гроши, чтобы мы хоть немного обучились грамоте. Преподавал местный мулла. Обучение велось на арабском языке, который давался нам слишком тяжело. О трудностях тогдашней жизни говорить не буду. Об этом и читала, и фильмы смотрела наша молодежь. Только скажу, что слез я пролил немало. Если присел отдохнуть на минутку, бай тут как тут, длинный свой кнут наготове держит. Если в школе урок не понял, мулла тоже наказывал по-своему: вытянет язык грязной тряпкой и бьет по щекам, пока сознание не потеряешь. А признаться матери, что не могу больше так учиться, не хотел. Боялся ее расстроить.

            Так шло время. Весь день пасли скот, а вечером спешили в ненавистную школу. Говорят, не было бы счастья, да несчастье помогло. Мать, не имея возможности прокормить нас, со слезам отдала меня в Урицкий детдом.

            Тут было тоже несладко. Голод в детдоме был еще больший, чем в ауле. Зато было интересно. Мы не учили арабский язык, учили русский, родной казахский, овладевали математикой, физикой.

            Когда закрыли в детдом в Урицке, нас перевели сначала в Боровской, а затем в Аман-Карагайский. Помню в Аман-Карагай мы шли пешком. Голодные, с истертыми в кровь ногами прошли мы 200-километровый путь, чтоб обрести новый очаг.

            В детдоме меня приняли в комсомол. Сколько радости и гордости было, словами не перескажешь! Кажется, на крыльях улетел бы в родной аул, чтоб пройти между юртами не простым пастушком, а комсомольцем.

            Здесь впервые от замечательных преподавателей Кубеева, Свиридова, Тулеубаева мы впервые услышали имя Ленина.

            Иногда нас посещали родители. Приходила пешком или приезжала ко мне мать, привозя в узелке краюшку хлеба и поллитра кумыса.

            В 17 лет, окончив 7 классов, я расстался с детдомом. Началась самостоятельная жизнь. В ауле я был один грамотный. Когда страна бросила клич: «За ликвидацию безграмотности», я стал учить детей и взрослых читать и писать. По утрам собирал ребятишек и занимался с ними зарядкой, после уроков помогал с ними только образовавшейся сельхозартели.

            Старики злобно смотрели мне в след: «Русский дух принес в аул Турмана сын. Он с большевиками и Сакауова имущество конфисковал». Иногда они подкарауливали меня поздно вечером, когда я возвращался с ликбеза, и уже тогда давали волю своей озлобленности…

            Помню, как в аул пришел первый трактор. Тогда нас уж больше было комсомольцев, образовалась ячейка. Что было! Люди перепугались машины. По аулу бежали женщины и старики и гласили «Шайтан! Шайтан!» Стали мы объяснять им, что землю будет трактор пахать, волов и лошадей многих заменит. Не скоро смирились аульчане с трактором, да и подстрекателей было много, сакауовских друзей и родственников.

            Не одну ночь мы, комсомольцы, стерегли трактор, чтоб не разбили его вредители власти Советской. Вскоре образовался колхоз. Приезжали представители из волости, давали советы, указания. Мы, чем могли, помогали. Тогда и деревне, и городу очень нужны были специалисты по финансовым делам. Молодой республике нужно было навести порядок в экономике, точно планировать все затраты по социалистическому строительству.

            Направили меня в Алма-Ату на подготовительные курсы, а потом на учебу в Казанский университет. Какой это университет! Здесь каждый предмет, каждая аудитория напоминает о великом вожде. Мы учились отлично, потому что совесть перед ильичевским университетом не позволяла иначе. Ели лишь мороженую капусту, да 200 граммов хлеба в сутки. Зато пели песни, проводили диспуты в свободное время работали. Потом наш факультет перевели в образовавшийся финансово-экономический институт имени Куйбышева. Сами мы его оборудовали, сами сделали наглядные пособия.

            Получив специальность, я приехал на родину – свою кустанайщину. И вот уже больше 30 лет не расстаюсь с ней. Обстоятельства складывались так, что меня направляли из одного района в другой, словом, туда, где было тяжелей с экономикой и планированием.

            Помню 16 января 1965 года. В этот день была проведена в Шолаксайском совхозе первая партийная конференция рожденного Наурзумского района. Здесь меня утвердили начальников плановой комиссии района. Вот так и работаю.

            Наступили еще одни именины комсомола. Мое сердце стучит громче. Вот и рассказал я нашей молодежи о прошлом, чтоб и она помнила о тех незабываемых днях, когда креп и мужал комсомол.

            Мне хочется от имени моих сверстников, комсомольцев 20-30-х годов, поздравить всех юношей и девушек района с 51-ой годовщиной Ленинского комсомола.

                                               Б.Турманов, член ВЛКСМ с 1923 года