...О юности, о войне

"Знамя коммунизма". 1980 год

Не вырвать из памяти годы,

Навеки осталось в сердцах,

Как кровью своею народы

Тебя отстояли в боях.

Далекие, грозные битвы,

В них юность погибших ребят.

…Молчаньем гранитные плиты

О подвигах нам говорят.

            Память – это единственное, что может вернуть человека в прошлое. Вернуть все пережитое: радость и горе. Не любят фронтовики вспоминать. Только иногда можно услышать от них рассказ памяти.

            Он хорошо помнит свой первый бой. Потом их было много – жестоких схваток с врагом. Были и бои и более тяжелые, но первый запомнился особенно. Запомнился горячей кровью друзей, с которыми вчера курили одну самокрутку, запомнился лицами врагов.

            После трехмесячной подготовки в чебаркульском 75-м учебном батальоне девятнадцатилетний сержант Иван Рудоманов вместе со своими сверстниками прибыл в город Сухиничи.

            Выгрузка из вагонов уже подходила к концу, когда в небе показались вражеские самолеты. Это было первое близкое знакомство с войной. Некоторые ребята погибли при бомбежке, так и не вступив в бой. Вечером получили солдатский паек и двинулись к линии фронта.

            А утром пошли вперед, на вражеские позиции. Недалеко оставалось до первой траншеи, когда рядом засвистели пули. Бил пулемет. «Ложись», - крикнул кто-то. А пули просвистев над головой, стали уходить в сторону. «Ребята, - он узнал голос командира взвода, - сейчас по моей команде резко вскакиваем и – вперед!». Старший лейтенант всегда был впереди, и они учились у своего командира умению воевать, мужеству и бесстрашию. Пулеметная очередь ударила, когда они были у самой траншеи. Сходу вступили в рукопашный бой. Потом заняли вторую траншею, третью…

            В свой второй бой Иван Рудоманов шел с четкой мыслью, как можно больше уничтожить врагов. А потом он потерял счет боям.

            Освобождал от фашистских захватчиков Брянщину, вышли на станцию Дудино. Перед глазами страшной картиной предстала вся жестокость озверелого врага. На виселице рядом с трупами мужчины и женщины преклонного возраста висело безжизненное тело мальчонки лет одиннадцати. Клятву мести произносили, преклонив колено.

            В марте 1943 года в одном из сражений осколком разорвавшейся мины его ранило. Два с половиной месяца пролежал в госпитале. А потом продолжал воевать в составе 36-й стрелковой панцирной бригады. Советские войска наступали. Летом 1944 года, освобождая родную землю от захватчиков между городами Оршей и Витебском, вышли на реку Лучесу. Пуля, попав в локтевой сустав, раздробила кость, осталась под кожей. Он и сейчас бережно хранит кусочек свинца, как память военных дней. Два месяца лечился в прифронтовом госпитале. Форсировав Лучесу, Красная Армия продолжала наступать. Более чем на 100 километров продвинулись вперед, когда получили приказ вернуться в обратном направлении: из-под Витебска вышла из окружения часть вражеских дивизий. К месту расположения вышли ночью, а на рассвете увидели врага. Танки и пехота. Стальная машина двигалась прямо на него. Не дрогнул. Только крепче стиснул зубы да сжал гранату в руке. Танк закрутился на месте – повреждена гусеница. После броска бутылки с горючей жидкостью его охватило пламенем. Уничтожен еще один танк, а пытавшихся спастись гитлеровцев-танкистов расстреляли из автоматов. За этот бой помощник командира взвода старший сержант Иван Рудоманов был награжден орденом Красной Звезды.

            При форсировании реки Березины батальон пехоты переправился на противоположный берег. А потом был бой за занятый плацдарм. Враг наступал превосходящими силами. Шесть суток батальон держал этот маленький клочок родной земли. По пять и более атак отбивали ежедневно. А после каждого боя – погибшие друзья, слова прощания и мести.

            Под натиском Советских войск враг отступал. Освобождены Вильнюс, Каунас. В боях на реке Шешупе Иван Рудоманов был тяжело контужен. После госпиталя продолжает воевать в составе 53-й отдельной дивизионной разведроты.

            …На выполнение задания дали сутки: нужен был «язык». До вражеских окопов совсем недалеко – каких-нибудь сто метров нейтральной полосы. Операцию подготовили самым тщательным образом. Минеры проверили дорогу, сделали проходы в колючей проволоке. Ночью группа захвата вышла к вражеским окопам. Вдвоем с другом Павлом Денисовым спрыгнули в траншею, четверо остались на бруствере. Притаились. Сколько ждали – не помнят. Послышались шаги. Шли двое. При свете луны различали офицерскую форму. Сзади шел автоматчик. Резким ударом Павел выбил автомат и фонарь, освещавший дорогу. Офицер ударил сильно, далеко отбросив Денисова. В борьбу вступил Рудоманов, сверху спрыгнули разведчики. Убегавшего автоматчика настигла очередь.

            …Уже потом, в штабе, генерал-майор Ласкин сообщил им: «А знаете, орелики (он всегда называл так разведчиков), что за птицу вы поймали? Мастер спорта по боксу, занимал в Германии второе место».

            Шесть человек группы захвата были награждены орденами Отечественной войны второй степени. А сразу после операции – несколько дней отдыха. Как нужно они – эти несколько дней. До предела напряглись нервы при выполнении подобных заданий. И, конечно, необходима была разрядка, чтобы с новыми силами включиться в тяжелую работу разведчика.

            На планету пришел сорок пятый победный год. Разгромив врага в городе Инстенбурге. Советские войска двинулись на Кенигсберг. Отчаянно сопротивлялся враг на своей территории. Каждый дом был превращен в настоящую крепость, и возле каждого дома оставляли свои жизни советские солдаты, писавшие в письмах на родину о скором возвращении домой.

            27 марта 1945 года Иван Рудоманов пошел в свой последний бой. Он упал, почувствовав сильную боль в ноге. «Сколько тебе? Двадцать два? Не переживай. Спасем твою ногу. Нам молодые жизни нужны», - сказал хирург, приступая к операции. Осколок проник глубоко, задев кость. Девять месяцев пролежал в госпитале. В декабре выписался. Но рана еще два раза напоминала невыносимой болью о прошедшей войне. Через неделю после выписки вышел второй осколок. А третий открыл уже зажившую рану в 1946 году.

            Много времени прошло с тех пор. Ивану Михайловичу Рудоманову сейчас 57 лет. Память иногда возвращает его  в те далекие дни. Живым встает перед глазами друг, уроженец Смирновки Илья Ворник. Вместе призывались на службу, вместе проходили курсы в Чебаркуле. Были во взводе поддержки, когда ночная разведка боем выявляла огневые точки врага. Лежали рядом. Пуля, просвистев впереди, смертельно ранила Илью. «Прощай», - последнее, что успел сказать друг. Так и умер у него на руках.

            Помнит Иван Михайлович, как перед боем ему вручили комсомольский билет. Дорогая красная книжечка все это время была в кармане гимнастерки, у самого сердца. Кроме двух орденов в День Победы гвардии старший сержант прикалывает на грудь медали «За взятие Кенигсберга», «За победу над Германией» и другие, полученные уже в мирное время. Но одна медаль дорога ему особенно. Ей он обязан жизнью. Медаль «За отвагу». Вернее то, что осталось от медали – колодка. В одном из боев осколок снаряда попал в пятачок медали, преградившей смертельному кусочку металла путь к сердцу, скользнул, ушел в сторону. Слетела и медаль. А на теле в области сердца долго болело ушибленное место.

            Оно и сейчас болит, сердце, когда вспоминаются далекие годы юности, прошедшие в огне войны.

                                                                                                                                 С.Прачев