В трудностях ковалась победа

"Знамя коммунизма". 1970 год

            Однообразно стучат колеса вагона. Поезд уносит нас, новобранцев, все дальше на запад. Куда именно едем, никто толком не знает. Но одно ясно – на фронт. Конечно, сразу на передовую нам не попасть: молодежь необстрелянная. Каждому 16-17 лет.

            В степи эшелон атакует немецкие тяжелые бомбардировщики. Поезд остановлен. Горят отдельные вагоны. Стонут раненые. Кто из них выживет, будет считать, что первое боевое крещение осталось позади. Мы разбежались. Я лежу в стороне и вздрагиваю при каждом новом взрыве. Хорошо еще, что благополучно отделался.

            Бомбардировщики исчезают, а сопровождающие нас офицеры делают короткие распоряжения: до Сталинграда остается 50 километров. Весь путь предстоит пройти пешком. Эшелон возвращается назад. Дальше ехать следовать бессмысленно.

            Идем пешком. И только ночью. Воем в воздухе постоянно висят фашистские стервятники, а мы отлеживаемся в бурьяне. Подняться на ноги нет никакой возможности. И все же добрались. После короткой подготовки меня определили десантником в одно из подразделений 62-й армии. И началось.

            Нам командование поставило задачу: переправиться через Волгу и закрепиться на занятом плацдарме. Пока стемнело, в ход пошли лодки, легкие катера. Немцы нашего десанта не ожидали, но все же движение обнаружили. Над рекой выбросили десятки осветительных ракет на парашютах. Стало светло, как днем. С вражеской стороны ударили пулеметы, артиллерия. Одна из барж тут же была повреждена и стала тонуть. Солдаты бросались в ледяную воду, чтобы вплавь достигнуть берега. Многим не удалось. Но все же основная  часть десантников дошла до цели. После короткой схватки с гитлеровцами, нам удалось их оттеснить и до рассвета мы всеми силами и средствами старались укрепиться. До рассвета немцы нас не трогали, но как только забрезжил рассвет, последовала одна атака за другой. Доходило до рукопашных схваток. Фашисты не выдержали нашего натиска и стали отступать. Мы воспользовались этим, чтобы расширить плацдарм. В этом бою один из снарядов разорвался вблизи. Меня оглушило, а гитлеровский пулеметчик завершил: короткой очередью из-за укрытия он прострочил обе мои ноги.

            Дальнейшее мое участие в сражениях было иным. Я попал в 15 гвардейскую артиллерийскую бригаду. В ее составе пришлось в конце августа – начале сентября вести бои в Литве, на подступах к Восточной Пруссии. Подошли к Неману. Предстояло форсировать эту многоводную реку, на противоположном берегу которой было замечено большое скопление живой силы и техники противника. Однако это остановить наступательный порыв наших бойцов уже не могло. У нас было прекрасное оружие. На километре фронта насчитывалось несколько сот пушек. В воздухе уже господствовали наши самолеты. Перед самым наступлением мы только узнали, что скоро произойдет. Поэтому с нетерпением ожидали назначенного срока. А потом последовала команда. Ударили сотни орудий. По расположению врага била и артиллерия и авиация одновременно. Гудела земля. Казалось, что в стане противника не окажется живого места. Однако, когда на понтонные мосты двинулись наши войска и реку усеяли сотни резиновых лодок, немцы открыли по наступающим шквал огня. То тут, то там стали раздаваться крики «ура». Это уже высаживались на вражеский берег наши бойцы. Форсирование трудноодолимой водной преграды было завершено успешно. За это нашу гвардейскую артбригаду переименовали в Неманскую Краснознаменную. Лично я был награжден после этой операции орденом Красной Звезды.

            Много воды утекло с той поры, когда кончился путь по огненным дорогам войны. Многое сгладилось в памяти. Но раны по-прежнему напоминают о пережитом и увиденном. И пусть знают наши дети: не легко отцам пришлось, но свободу и светлую жизнь мы сумели защитить. И верим им, нашим потомкам, что и они будут способны на это во время тяжелых испытаний для Отечества.

            И.А.Щербаков, кузнец второго отделения Комсомольской птицефабрики