• Narrow screen resolution
  • Wide screen resolution
  • Auto width resolution
  • Increase font size
  • Decrease font size
  • Default font size
  • default color
  • red color
  • green color
KOSTANAY1879.RU | Костанай и костанайцы! | Портал о городе и жителях
Главная arrow Творчество arrow Новое arrow Юденич-Вольский Александр Петрович

Юденич-Вольский Александр Петрович

Печать E-mail
Автор Administrator   
06.08.2024 г.

1926 год

 

Автобиография

            Юденич-Вольский Александр Петрович. Родился я в 1899 году в городе Казани. Отец мой в то время учился в Казанском университете и был на втором курсе юридического факультета. Отец будучи студентом имел сам уроки, репетировал каких-то учеников и на эти средства продолжал свое образование и жил находясь в крайней нужде. Будучи исключенным из университета на два года, отец мой уезжал из Казани от преследования жандармерии. Через год ему удалось кончить университет, после чего он поступил на службу в Оренбурге в качестве помощника присяжного поверенного. Затем в 1905-1907 годах был лишен права занятий, так как попался в участии в редакции революционной газеты «Оренбургский листок» и находился под надзором полиции. После суда сумел оправдаться, после чего был допущен к занятию должности и.д. судебному следователю в селе Покровка Оренбургского уезда, где жил до 1913 года, откуда потом перевелся в Оренбург, где служил до января 1917 года. В 1917 году под предлогом «За грубое отношение к начальству» был отстранен от работы вновь. Затем после февральской революции был избран членом Оренбургского совета рабочих и солдатских депутатов. В 1917 году после выбытия из Оренбурга дутовских банд, несколько месяцев державших диктатуру, отец совместно с товарищем Кривошеевым (член ВКП(б) – был, председатель Актюбинской ГУБ КК) принимал участие в организации военно-революционной следственной комиссии, где отец был членом таковой. Когда же дутовские банды вновь заняли Оренбург в 1918 году, отец был болен тифом и во время отступления был захвачен в Павловской станице, затем был арестован по обвинению в службе большевистской следственной комиссии – через несколько недель отдан на поруки. Во время ареста у отца казаками было конфисковано все имущество, заключавшееся в предметах домашнего обихода и белье. Пошли преследования отца. Тогда боясь вновь ареста от белогвардейцев, отец из Оренбурга бежал в степи в те места, где его не знали, где он скрывался по разным селениям около пяти-шести месяцев до разбития банд советскими войсками.

            Вся наша семья, включая отца и мать, состояла из четырех человек, я и младший брат. Такие обстоятельства в жизни отца создали ему массу затруднений в деле содержания семьи. Часто отец находился в долгах, приходилось ему подрабатывать рисованием и живописью, что отражалось на семье. Жили бедно. Недвижимого имущества или скота не имели. В 1909-1910 году я от семьи был оторван и жил на хлебах в Оренбурге, где учился в гимназии. В 1917 году наш класс (по болезни я год не учился) запротестовал против поведения и жестких требований администрации гимназии, после чего целиком весь класс был исключен, но через некоторое время (через две-три недели) всех приняли, исключили без права поступления лишь зачинщиков в число коих попал и я, где из крепости мне как причину присоединили еще и невзнос платы за право учения и допущенное хулиганство над портретом Николая II-го (как-то во время моего дежурства один из учеников приклеил окурок около рта «Николая»). После февральской революции я вновь был принят в гимназию, но администрация оставалась старая, лишь сменив название (во время керенщины). Здесь организовался учком, членом коего я был избран, и мы поставили вопрос о снятии некоторых черносотенцев из преподавателей, после чего по постановлению родительского комитета «где были отцы купеческих и «привилегированных» сынков». С одобрения законоучителя и педагогического совета где сидели те же лица, несколько человек учеников и я были вновь исключены (из шестого класса) за «нетактичное поведение», где также было приписано и еще несколько причин.

            В 1917 году в конце мая несколько человек учащихся записались в новонабираемые на фронт для земельных работ дружины, где платили по 50 копеек в день и паек. Записался и поехал на фронт и я, где были на фронте западных действий на участке «Кривичи-Валейка-Молодечно-Выгаловичи» в 14-й инженерно-строительной дружине, где служил рабочим-землекопом. С тыла нас перебросили на позицию и в конце июля 1917 года мы на станции Кривичи я был во время работы контужен в голову и правое легкое, после чего был отпущен в Оренбург. На фронте мы жили в общих бараках (ямах) с рабочими, вращались среди них. Наглядно видели два контраста: тяжелый труд впроголодь и лишения рабочих, что переносили и нами сидя на тухлой рыбе и заплесневелых сухарях и размашистую жизнь военной администрации их попойки, кутежи со штабными дамами. Все это отражалось и запечатлевалось  в восприимчивой в то время нашей натуре. Жизнь в деревне, вращение среди деревенского круга, участие в полевых работах, все это обобщало крестьянством, замкнутость отца – постоянные его переживания, доведшие его до алкоголизма все это инстинктивно отталкивало от существовавшего в то время строя, это наглядно виденное и испытанное и нужда переносимая в детстве, окончательно разграбленное казаками. Затеянное казаками разграбление создало мысль «почему же милостивый самодержец заставляет одни страдать и бедствовать в угоду вакханалии других».

            Возвратившись с фронта в 1917 году и оправившись от контузии и от последствий я не имея достаточного образования для поступления на канцелярскую работу и не имея классного чина поступил на службу в городе Оренбурге в драматический коллектив – сначала помощником декоратора и рабочим по перестановке декораций, впоследствии гримером и актером на вторых ролях, где и работал в театрах «Ипподром» и «Народный дом», «Люкс». Причиной к поступлению на работу была необходимость заработка, а также и склонность в то время к театральному делу.

            Работа в театре продолжалась до 1918 года, то есть до занятия бандами Дутова города Оренбурга. В следствии преследования последними моего отца, который как я выше указал, скрывался в степи в разных местах оренбургской губернии. Я выезжал из Оренбурга с отцом. Затем в поселке В-Озерном у нас с отцом проверили документы. Мой год оказался по приказу белых подлежащим мобилизации, но в приказе было сказано, что служащие милиции от мобилизации освобождались и я поступил на службу в милицию переписчиком, где прослужил два-три месяца, после чего дезертировал и уехал с отцом в степь, в пределы города Иргиза, где у отца были знакомые и там мы выждали прихода Красной Армии. Это было в начале 1919 года. Я поступил по занятию Иргиза добровольцем в иргизский партизанский отряд, где прослужил до 1920 года. В это время в Иргизе был политпросвет кружок молодежи, организованный товарищем Жургеневым (член ВКП(б) ТурЦИКа) и мной, в последствии послуживший ядром комсомольской организации. Первая конференция молодежи была созвана нами на которой в бюро комсомола мы были избраны. В начале 1920 года я был как военнослужащий откомандирован в распоряжение Актюбинского укрепрайона, где прослужил несколько месяцев, а потом был откомандирован в город Оренбург в распоряжение, затем был избран председателем батальонной культпросветкомиссии, а в последствие был переведен помощником заведующего оренбургским гарнизонным клубом при 59-й бригаде, где заведовал общеобразовательной секцией, в бригаде у нас была ячейка РКП(б)

, тут я впервые под руководством товарища Гричманова политвоенкома бригады, ознакомился с уставом партии и программой, общественно-политическая работа, которую я выполнял в клубе и еще более тесно связывала меня с партией. Я в то время был комсомольцем и в 1920 году в Оренбурге при бригадной ячейке 59-й бригады ВНУС – отнесенной ко второму райкому я вступил в члены партии. Поручителями за меня были: театральный рабочий Киселев Василий, помполит военкома бригады товарищ Забарко, заведующий гарнизонным клубом №2 Федотов, полит начснаб товарищ Айземберг, сотрудник НКВД РСФСР Блинников Сергей.

            В феврале 1921 года политуправлением Киркрайвоенкомата я был командирован обратно в город Иргиз по запросу иргизского Увоенкомата на должность политсекретаря иргизского увоенкомата, и заведующего политпросветом иргизского увоенкомата. Здесь я проработал несколько месяцев и был демобилизован, как избранный от гарнизона в президиум иргизского уисполкома в качестве заместителя предуика. Одновременно в течение 1921-1923 годов занимал другие должности, состоял председателем упрофбюро в этот период работал заведующим УОНО, народным следователем, заведующим отделом управления. Точно какие месяца не помню, но в период 1921-1923 годов 6 октября 1923 года по начало 1924 года переехал на работу в город Актюбинск, где служил начальником секретно-оперативного отдела Губуголрозыска. В последствие медицина не рекомандовала мне работать в следственных органах, так как у меня развилась истерий реактивного свойства и в 1924 году с ноября я работал до 1925 года в городе Оренбурге лектором и воспитателем в краевой казахской школе подростков, откуда вторым Оренбургским горрайкомом ВКП(б) был командирован в распоряжение правления Кирторга (ныне Казторг) каковой меня направляет на работу в город Урду Букеевской губернии, где я работал в начале заместителем уполномоченного Кирторга, а затем заведующим Букеевским отделением Казторга до откомандирования в город Кустанай, то есть с 3 апреля 1925 года. Во время работы в городе Иргизе я состоял приходящим членом правления кооперации, равно как в городе Урде одновременно с работой в Казторге был заместителем председателем Урдинского Горпо.

            С 1916 года живу своим трудом. В данное время никакого имущества не имею. Вдов. Отец умер в 1926 году 2 мая. На иждивении находится брат – 17 лет.

            Учился я, как выше указал в Оренбургской гимназии шесть лет. Причина не окончания полного курса так же указаны. Самообразованием стал заниматься с 1917 года без руководства специалистов. Проходил общеобразовательные науки. С 1919 года стал заниматься более регулярно главным образом более повседневным чтением газеты «Правда», чтением и разборкой сочинений В.И.Ленина и выписывал впоследствии «Коммунистический университет на дому», занимался вопросами изучением советского законодательства, историей кооперации и ее строительства. Под элементарным руководством экономиста прошел сочинение профессора Иоганна Шера «Учение о торговле», также посещал клубные занятия, но последнее носило более периодический, чем системный характер.

            В партию вступил в 1920 году, подробности смотрите выше в пункте. Ввиду склоки секретаря иргизского Укома РКП(б), у которого мною, как председателем ревизионной комиссии Укома  была обнаружена растрата сорок два барана и около 2000 рублей, последний меня из организации исключил в конце 1923 года под предлогом «якобы за скрытие недочетов при ревизии хозчасти УОНО, коим я в то время временно заведовал». Я указывал, что меня исключил секретарь, так как вопрос о моем исключении был поставлен и решен им, его женой (заведующим УОНО отделом), его братом (член бюро Укома – представитель комсомола, состоял в одно время в Бюро иргизского Укома ВКП(б). После проведения точных доказательств об исключении на почве личных счетов, постановлением всекиргизской областной контрольной комиссией ВКП(б) от 25 февраля 1925 года я был в партии восстановлен со старым стажем, то есть с 1920 года.

            Во время Февральского и Октябрьского переворотов жил в Оренбурге. Активного участия кроме участия в рядовых демонстрациях не принимал. Точная советская работа описана выше. По профессиональной линии работал в вечернее время в рабочих клубах. Был руководителем культкомиссии (в 1919-1922 годах был председателем Иргизского Упрофбюро, совмещая эту работу с советской работой). В 1925 году в городе Урде был членом правления партпрофклуба, руководителем литературной и драмсекции, совмещая эту работу с основной советской работой. По партийной линии в 1921-123 годах состоял членом Иргизского райкома и Укома партии, председателем ревизионной комиссии. В 1921 году, когда несколько месяцев была Иргизско-Тургайская губерния был членом губернской КК. В 1925 году в городе Урде был ответственным секретарем горячейки №7 ВКП(б) и ответственным секретарем фракции ВКП(б) Госторговых и кооперативных учреждений Букеевского уезда.

            Был членом двух Иргизских уездных конференций РКСМ в 1921-1922 годах, членом трех партийных Иргизских уездных конференций РКП(б), членом двух волостных съездов советов в тех же годах.

            По специальным поручениям участвовал в 1922 году в работе комиссии ответственных работников каковой комиссией было арестовано и предано суду Верховного Суда РСФСР пятнадцать человек ответственных работников, обвиненных в разных должностных преступлениях. Проводил в 1922-1923 годах переорганизацию советов по Кинжегаринской и Таупской волостям Иргизского уезда. В 1921 году был членом Иргизского укомголода. Был командирован для сбора добровольных пожертвований для голодающих (мною было собрано 12 голов скота), проводил ряд вечеров и спектаклей в пользу голодающих. В 1922 году в качестве начальника отряда 14 человек был командирован Иргизским революционным комитетом в Корекунскую пустыню за 800 верст от города Иргиза для мобилизации для трудовых работ у скрывавшихся там богачей (баев) Иргизского уезда, там было собрано и представлено в Иргихз 850 голов скота. Участвовал в комиссиях по проведению первомайских и октябрьских торжеств в Иргизском и Букеевском уездах. Участвовал в качестве председателя Букеевской уездной конференции ССТС. Участвовал в комиссии по организации кооперации в Иргизском и Букеевском уезде, был членом кооперативной комиссии при бывшем Букеевском губкоме, впоследствии переорганизованной в Укоме партии. В Букеевском уезде летом 1925 года по поручению Укома и ГПУ был членом ревизионной комиссии по ревизии агентства Упсырзага, последствием работы коей было раскрытие преступления в растрате заведующим агентством 6 тысяч рублей и арест заведующего. В Букеевском уезде по поручению АПО Укома ВКП(б) работал в качестве руководителя кружка по изучению ленинизма. В настоящее время в городе Кустанае партячейкой №7 выделен представителем по работе среди комсомола при татарской слободке.

            Более целесообразно в данное время, ввиду полученного уже навыка полагаю, что мог бы быть использованным на кооперативной хозяйственной работе для более успешной работы хотелось бы по этой отрасли пройти специальное образование в ВУЗах.

 

10 октября 1926 года. Город Кустанай.

 

ГАКО П-54 Опись 7

 

Добавить комментарий


« Пред.   След. »

Из фотоальбома...


Совхоз Ворошиловский


"Тобол" - "Кайсар" 0:2


Первомайская демонстрация трудящихся (Мехкалонна. 58). 1975 год

ВНИМАНИЕ

Поиск генеалогической информации

Этот e-mail защищен от спам-ботов. Для его просмотра в вашем браузере должна быть включена поддержка Java-script

 

 
 

Друзья сайта

      Спасибо за материальную поддержку сайта: Johannes Schmidt и Rosalia Schmidt, Елена Мшагская (Тюнина), Виталий Рерих, Денис Перекопный, Владислав Борлис, Михаил Черняев

Время генерации страницы: 0.317 сек.