• Narrow screen resolution
  • Wide screen resolution
  • Auto width resolution
  • Increase font size
  • Decrease font size
  • Default font size
  • default color
  • red color
  • green color
KOSTANAY1879.RU | Костанай и костанайцы! | Портал о городе и жителях
Главная arrow Новости arrow Аскаров Сакен Аскарович

Аскаров Сакен Аскарович

Печать E-mail
Автор Administrator   
20.02.2022 г.

1941 год

 

 

Автобиография

Аскаров Сакен Аскарович родился 15 декабря 1916 года в ауле Кунтимес Бирликского аулсовета Узункольского района Кустанайской области в семье бывшего аульного крестьянина-труженика, ныне колхозника колхоза «Жанаталап» Сарсенова Аскара, не подвергавшегося никогда к мерам репрессии.

Мой отец Сарсенов Аскар остается в девять лет полусиротой, вместе со своими тремя братьями, из числа которых старшему брату было 12 лет. Ввиду необеспеченности хозяйства своего отца для содержания четырех полусирот, он с юных лет добывает себе своим трудом средства на существование путем батрачества у следующих баев и полуфеодалов:

А) четырнадцатилетний юноша в течение двух лет пасет овец у бая Турлынгулова Иманбая, происходящего из бывшего аула №3 Убаганской волости.

Б) шестнадцатилетний юноша  в течение пятнадцати лет батрачит у полуфеодала Срымова Наурыза, происходящего из бывшего аула №2 Каратальской волости Петропавловского уезда.

Таким образом, мой отец до тридцати лет находится в батраках, испытывая и перенося на своих плечах все тяжести и лишения.

В 1905 году отец женился и живет вместе с семьей до 1919 года, имея небольшое хозяйство, колебавшееся между бедным и середняцким хозяйством, но не эксплуатировавшее чужого (наемного) труда. Он в 1919 году отделяется от отца, и при дележе имущества (недвижимого имущества не было) на его долю пришлось две коровы, две кобылицы, пять овец и пять коз. Начиная с этого года продолжает самостоятельную жизнь.

По моему нет какой надобности рассказывать кому-либо, что эта жизнь досталась моему отцу, находящемуся в течение двадцати лет под эксплуатацией, несомненно, дорогой ценой.

В годы новой экономической политики он имел в своем скотоводческом хозяйстве: три коровы, две кобылицы, пару быков, двадцать овец и десять коз. А зерновым хозяйством он совсем не занимался, и следовательно, хлеб для семьи покупал на рынке.

При указанном выше своем хозяйстве наемным трудом не пользовался. Работал сам на своем хозяйстве. Вообще для него эксплуатация чужого труда была чужда, ибо он на себе испытал все тяжести этой эксплуатации человека человеком. Он был простым аульным крестьянином, не занимавшимся: ни эксплуатацией, ни спекуляцией.

Началась коллективизация. В марте 1930 года отец вступает в колхоз, обобществляя: одну корову, двух лошадей, больше десяти овец и коз и весь сельскохозяйственный инвентарь. В связи с засухой в 1930-1931 годах из оставшихся после обобществления в личном его пользовании одной коровы, одной кобылицы и свыше десяти овец и коз, к осени 1931 года у него остается только лишь одна кобыла для содержания всей семьи, состоящей из десяти человек.

В ноябре этого года аульные «коллективисты» обкладывают моего отца колхозника – суточным твердым заданием, состоящим из 6 центнеров хлеба, что, бесспорно, является перегибом из фактов прямого нарушения партийной политики, как в колхозном строительстве, так и в крестьянском вопросе. Ясно, что отец не в состоянии был выполнить это задание. На другие сутки оштрафовали его на 75 рублей и для погашения этой суммы забрали домашний обиход, включая и постельную принадлежность.

Как видите, перед нами неоспоримых два факт: первый факт, то, что мой отец – малограмотный крестьянин-труженик в прошлом, колхозник в настоящем, и второй факт, то, что его обложение твердым заданием, применяемым только к человеку, подлежащему к окончательной ликвидации в классовой борьбе.

Теперь, поскольку мой отец по экономике примыкает к середнякам, только и два слова о середняках.

В связи с выходом в свет постановления ЦК «О борьбе с искривлениями партийной линии в колхозном движении» было получено товарищем Сталиным «ряд писем от колхозников с требованием ответить на поставленные там вопросы».

Товарищ Сталин на один из этих вопросов отвечал так: а) «середняк есть союзник рабочего класса, и политика у нас должна быть с ним дружественной» и б) «мы ведем наступление на капиталистические элементы деревни в союзе с середняком, ибо только такое наступление может дать нам победу».

Кажется вопрос очень понятен. Отсюда и ясно, что твердое задание, доведенное до моего отца, безусловно, противоречит деловой реальности, а стало быть, дело рук «левых» загибариков ошибка и искривления которые давали тогда почву правым элементам в борьбе против руководства нашей партии. О «левых» загибариков товарищ Сталин говорил так: «дело в том, что ошибка «левых» загибариков в области колхозного движения являются такими ошибки, которые создают благоприятную обстановку для усиления и укрепления правого уклона в партии».

Кажется вопрос уже исчерпан. В начале 1932 года семья начала голодать. В связи с этим в феврале отец берет разрешение из колхоза для работы на стороне, чтобы спасти семью от голода и едет со всей семьей в Челябинскую область, но дорогой ему случается невезение. Во время ночевки в ауле Итсары воры украли у него и последнюю лошадь. Пришлось им идти пешком. Полуголодная семья, напрягая последние силы добирается 15 марта до коммуны «Искра» Лебяжьевского сельсовета Куртамышского района и вступает в эту коммуну. Там они работают до 15 марта 1934 года, несколько раз премируясь за хорошую работу на овцеводческой ферме. После этого возвращаются на родину, в свой колхоз. И с тех пор в своем колхозе.

Сейчас отец, неспособный к труду по возрасту, находится на материальном обеспечении у своего сына, работающего в названном выше колхозе.

Я воспитывался: с 1917 года по 1925 год – отцом, и с 1925 о 1934 год – советской школой.

С 1925 по 1931 год учился в аульной школе. По окончании школы, поступил учиться в Кустанайский казахский педагогический техникум, где и проучился до 15 января 1934 года. После этого, по настоянию родителей начал производственную жизнь в государственных и общественных учреждениях.

С 1 апреля 1934 года по 15 декабря 1935 года работал секретарем Урицкого районного управления РКМ и уволен с исключением из комсомола. Это произошло из-за того, что я был ответственным дежурным по управлению и за нарушение общественного порядка в пьяном виде мною был посажен в дом предварительного заключения и оштрафован на 100 рублей секретарь нашего, Берликского аулсовета Нургалиев Камза, за что он имел на меня злобу в дальнейшем. Он, Нургалиев Камза, пользуясь своим служебным положением и пользуясь отсутствием председателя аулсовета по своей злобе выдал представителю Актюбинского областного управления РКМ, приехавшему в связи с аттестацией районного милицейского состава – ложную справку о моем социальном происхождении, что послужило «полным» основанием для увольнения меня из органов милиции и исключения из комсомола.

После всего этого немедленно приехал в Актюбинский обкомол для аппелирования неправильного исключения меня из комсомола. Областной комитет принял мою апелляцию на рассмотрение.

По существу неправильности моего увольнения из органов милиции, исключения из комсомола была даже известна среди районных руководителей-работников.

По возвращении из Актюбинска 15 января 1936 года я был принят райисполкомом на работу в качестве управляющего делами. По моему требованию райисполком посылал в наш аулсовет одного ответственного работника для специальной проверки социального происхождения моего отца, который материалами своей проверки подтвердил его нечуждость по классу.

В начале мая 1936 года Актюбинский областной комитет комсомола вернул мою апелляцию в Урицкий комитет комсомола для рассмотрения ее на месте. При рассмотрении моей апелляции на котором я был восстановлен в комсомоле с прежним стажем, а комсомольцу Нургалиеву Камзе объявлен строгий выговор за выдачу ложной справки о моем социальном происхождении.

В Урицком райисполкоме я работал до 1 февраля 1937 года. После этого как хороший работник-комсомолец, я был отозван на работу в Кустанайский обком комсомола и утвержден заведующим особым сектором областного комитета. В обкоме я работал до 1 мая 1937 года, и по решению бюро освобожден от работы и направлен на работу в Кустанайский облисполком.

«Основанием», с позволения сказать к освобождению меня от работы в обкомоле послужил, хотя неправильно все же ранее состоявшийся факт моего неправильного исключения из комсомола, что являлось по существу бюрократическим подходом к решению вопроса о судьбе работника.

Это, конечно, не случайно, ибо бюро обкомола было позднее распущено.

В Кустанайском облисполкоме я работал управляющим делами и секретарем президиума с 1 мая по 23 августа 1937 года.

С 24 августа 1937 года по 26 сентября 1939 года, как «враг» народа находился под следствием и реабилитирован без каких-либо взысканий с последующим: а) восстановлением в комсомоле с прежним стажем и б) выплатой зарплаты за вынужденный прогул по месту прежней работы.

Причиной к моему нахождению под следствием в течение более двух лет послужила наглая клевета одного разоблаченного врага народа, ранее работавшего в облисполкоме. Но эта клевета впоследствии была выяснена следственными органами, прекратившими мое дело. Судите сами, мне, во-первых, ровеснику великого Октября, чуждому  всем своим сознанием к капиталистическом строю, во-вторых, сыну крестьянина-труженика в прошлом и колхознику в настоящем, воспитанному советской школой в духе большевизма не было никакого смысла быть врагом народа и изменять своей социалистической родине.

Мое убеждение всегда складывалось и складывается: а) в правильности генеральной линии великой партии Ленина-Сталина и б) возможность победы коммунизма во всем мире.

С 17 декабря 1939 года работал инструктором организационного отдела Кустанайского обкома союза и призван в Красную Армию. С 22 мая по 8 августа 1940 года служил в одной из артиллерийских частей Ашхабадского гарнизона Средне-Азиатского военного округа.

8 августа уволен из армии в долгосрочный отпуск с исключением с воинского учета согласно заключению окружной военно-врачебной комиссии о моей болезни.

С 23 августа 1940 года отдыха у родных для восстановления своего здоровья к предстоящей моей работе в одном из многообразных участков нашего социалистического государства, одновременно работая внештатным инструктором по пропаганде в Узункольском райкомоле с 20 апреля 1941 года.

Свое дальнейшее использование считаю целесообразным на организационной работе.

Родных и знакомых за границей не имею.

Звание члена Ленинско-Сталинского комсомола я оправдываю и оправдаю на практической работе в институтах своего социалистического отечества.

 

25 июля 1941 года

 

Поселок Кунтимес

 

ГАКО -296

 

Добавить комментарий


« Пред.   След. »

Из фотоальбома...


Сарсембаев Сапарбек Кадырбергенович


Амангельды (Красный партизан)


Нурмухамедов Айтен

ВНИМАНИЕ

Поиск генеалогической информации

Этот e-mail защищен от спам-ботов. Для его просмотра в вашем браузере должна быть включена поддержка Java-script

 

 
 

Друзья сайта

      Спасибо за материальную поддержку сайта: Johannes Schmidt и Rosalia Schmidt, Елена Мшагская (Тюнина), Виталий Рерих, Денис Перекопный, Владислав Борлис

Время генерации страницы: 0.317 сек.