К 100-летию села Большое
Наши деды с вилами дружили.
Наши бабки черный плат носили.
Ладили с овчинами отцы.
Что мы помним?
Разговор сорочий,
Легкие при новолунье ночи.
Тяжкие лампады. Бубенцы!
Павел Васильев
Различные архивные и исторические материалы позволяют с определенной долей уверенностью утверждать, что 2011 год для села Большое – юбилейный. Ровно 100 лет назад на Тургайской переселенческой карте появляется участок под номером 277.
Более 400 участков в Тургайской области Оренбургской губернии ждало своих новых хозяев, которые прибывали издалека. Например, от Херсона до Челябинска было 2828 верст. Путь этот был нелегкий. И об этом власти предупреждали новых переселенцев. Вот что можно было в том году прочитать в официальной брошюре, предназначенной для переселенцев «Переселение за Урал в 1911 году», изданной в Санкт-Петербурге:
«Правительство никого не приглашает на переселение. Помощь Правительства оказывается только тем, кто, прежде чем двинуться с семьей на новые земли, подыщет себе землю для переселения, осмотрит ее и форменным порядком зачислит за собою свободный участок сам или через доверенного своего ходока. Правительство всех предупреждает вот о чем: Переселение самое трудное и опасное средство улучшить свое благосостояние; оно требует от переселяющихся запаса хоть каких-то денежных средств, а главное – готовности перенести не мало лишений и тягостей и положить много труда на новую землю для расчистки ее из под леса или вековой залежи. Важнее же всего каждому знать:Земель для переселения заготавливается ежегодно гораздо меньше того, чем требуется для устройства всех желающих переселиться. Поэтому всякому, кто задумал переселяться, следует прежде хорошенько обдумать это дело. Есть у каждого не мало способов улучшить свое хозяйство на родине… Только тем, кто никак не может помочь себе такими способами и кто твердо решается тяжелым трудом и терпением одолеть все невзгоды первого времени устройства на новом месте – переселение может принести пользу. Все лето 1911 года допущено свободное ходачество. Но каждому ходку, отправляющемуся за Урал необходимо знать: в степных частях Тобольской и Томской (на Алтае и вблизи железной дороги), а также в областях Семипалатинской, Акмолинской, Тургайской, Уральской и Семиреченской свободных участков для зачисления почти не имеется: за последнее время в эти районы пришло столько переселенцев, что весь заготовленный запас разобран и множество народа ожидает на месте новой нарезки: кроме того, лучшие в этих местах участки, предназначены для продажи и на них не будет вовсе зачисления ходоков в этом 1911 году. Общие сведения о всех свободных участках и числе свободных душевых долей, имеющихся в каждом районе водворения об участках Тургайско-Уральского района имеются на станции Челябинск и станции Сызрань.Документы, которыми должны быть снабжены ходоки и переселенцы таковы: ходоки снабжаются ходаческим (желтого цвета) и тарифным (зеленого цвета) свидетельствами, переселенцы, отправляющиеся на зачисленные через ходока земли – проходным (розового цвета) и также тарифными свидетельствами.
Ни паспорта, ни посемейные списки и никакие другие документы, кроме вышеперечисленных, не дают право ходокам на зачисленные участки, а переселенцам – на водворение на переселенческих участках…»
Получив толчок в виде столыпинских реформ, сотни тысяч крестьян сдвинулись с насиженных мест, заселяя территории Средней Азии и Сибири. В 1896 году в Челябинске был построен специальный переселенческий пункт, через который в последующие годы прошло несколько миллионов безземельных крестьян.
Этот путь был нелегким.
В газете «Кустанайское степное хозяйство» за 1914 год нам встретилось стихотворение «Переселенцы»:
Полон воз хозяйства скудного
От стола до чугуна…
День, другой пути нетрудного
И… счастливая страна!
Через силу тянет сивая
По селу скрипучий воз;
- Но-о кобылка, но ленивая,
Помоги тебе Христос!
По бокам лачуги бедные,
Кто-то смотрит из окон.
Нарядился в брони медные
За погостом небосклон.
Вот и церковку проехали,
Проползла по телу дрожь.
- На тоску ли, на утеху
Ты нас, сивушка, везешь?
Топчет сивая копытами,
Звонок скрип сухих колес;
Чуть ползет полями взрытыми
По дороге низкий воз.
- Где то наша жизнь счастливая
Жизнь без скорби и без слез?
- Но-о кобылка, но-о ленивая,
Помоги тебе Христос.
Переселенцы делились на две категории. Одна часть ехала организованно, а вторая полностью полагалась лишь на собственные силы. Первые ехали уже по льготному проезду и обеспечивались наделом, ссудой и другой помощью. Другая часть переселенцев трогалась в путь, полагаясь лишь на собственные силы. Но вернемся к 1911 году. К этому моменту переселенцы могли уже добираться с помощью железной дороги. Люди, с повышенной тягой к действию, или как таких называл историк Лев Гумилев «пассионарии» стремившие изменить свою жизнь прибыли на кустанайскую землю. В метрической книге Покровской церкви поселка Пешковский начиная с лета 1911 года уже встречаются записи, фиксирующие рождение первых детей, родившихся на «большой» земле, или в том году еще участка №277.
Участок этот был расположен на берегу Тогузака.
В этом плане любопытен «Отчет о командировке в Сибирь для ознакомления с постановкой переселенческого дела», написанный Александром Андреевичем Свечиным, изданной в Санкт-Петербурге в конце 1910 года. Он пишет: «поселенцы всегда ищут сходства с родиной и стремятся получить такой участок, где бы это сходство было особенно ярко выражено». По пути в Сибирь Свечин посетил и Кустанайский уезд и описал поселок Федоровский и другие населенные пункты. Свечин выяснял, насколько хорошо подготовлены крестьяне к переселению, как в условиях массовой миграции работают правительственные структуры, как обживаются переселенцы на новых и непривычных для себя местах. Автор пишет: «К сожалению, наша губерния (Черниговская) дает особенно слабых переселенцев. Они бедны, не обладают ни запасами, ни необходимым инвентарем для того, чтобы вступить в решительную борьбу с неблагоприятными условиями на местах переселения.., во время поездки мне приходилось слышать от черниговцев, что они слишком экономически слабы; что им не выйти победителями из тяжелой борьбы с природой». Более подготовленными исследователь считает переселенцев из Херсонской, Екатаринославской, Полтавской и других южных губерний.Перед переселенцами, которые проехали тысячи верст предстали большие просторы. Приезжать нужно было ранней весной, чтобы успеть распахать целину и посеять семена, построить первое жилье.
Из рукописной книги Игната Никаноровича Подбельского «Судьба переселенца», в которой описал жизнь тех, кто в начале ХХ века переселился с Украины в здешние места, кто осваивал эти земли: «С чего же начинали наши предки? Начинали они с работы. Земли было много, но пахотной, естесственно не было. Обустраивались, строили пластовые землянки, делили землю. Наделы брали в разных местах с расчетом на то, что где-то попадется и хороший участок, и грозовой дождь где-то да захватит надел. Пахали землю на быках и коровах. Днем погоныч за плугом прошагает километров сорок, а ночью скотину пасти надо. Хлеба косили жнейками. Скошенную массу складывали в копны, а затем арбами возили домой. Потом начиналась молотьба конными молотилками. Для этой работы собирались соседи отрабатывать друг у друга поденно. Ведь для молотилки требовалось восемь рабочих лошадей, да 14 хороших работников. В неурожайные годы приходилось переживать голод. Но люди жили с надеждой, и какое бы горе их не постигало, они мечтали пережить его, выбраться на путь хорошей жизни. Без горя не бывает добра – так всегда рассуждали».
В справочной книжке «Адрес-календарь Тургайской области на 1912 год», изданной областным статистическим комитетом в Саройской волости значится поселок Большой.
Встречается это наименование поселка и в метрической книге за 1912 год Пешковского поселка.
Среди первых жителей села Большое были семьи Кривохвост, Назаренко, Ганноченко, Шаповаловы, Скок, Губановы, Бойко, Пидяш, Никитины, Майстер, Кулик, Харченко, Белик, Корниловы, Мотовило, Гайдай, Маловечко, Финочка, Колесниковы, Ивановы, Андреевы, Дьяченко, Перцуленко и другие.
За довольно короткий срок молодой поселок разросся, о чем свидетельствует то, что уже в 1913 году Большое стало административным центром одноименной волости. Первым волостным управителем судя по изданию областного статистического комитета стал Абрам Агафонович Плужник.
В этом же году в Большом появилась своя церковь – Воздвиженская. Первая запись в этой метрической книге датирована концом мая, и она свидетельствует о рождении в семье Максима Наумовича и Матрены Иосифовны Финочко сына Никифора.
Для того чтобы открыть новую церковь, нужно было соответствовать требованию Указа Синода от 31.08.1907 г.№16 «О порядке учреждения новых приходов в переселенческих поселках Епархии Азиатской России». «Строить приходы в 15 верстах, где численность 500 душ самостоятельного прихода, молитвенные дома и платить священнику - 600 рублей, псаломщику - 200 из средств Главного Управления Землеустройства и Земледелия». Священником был Игнатий Мачихо, псаломщик Антоний Григорьевич Ананич.
В 1913 году в Большую волость входили поселки:
Ново-Украинский
Большой
Ново-Антоновский
Мордовский
Святославский
В Большом размещался и фельдшерский пункт. В справочнике записано, что фельдшером значится Леон. Каллиников. Из метрической книге за 1913 и последующие годы можно узнать и имя другого фельдшера, к которому жители Большого и окрестных поселков могли обратиться – Вячеслав Иванович Поляков, переселившийся из Московской губернии. А медицинская помощь была очень нужна. К примеру, согласно метрической книги за 1913 год с середины мая до конца декабря в Большом умерло от разных болезней 34 ребенка в возрасте от одного месяца до 15 лет, из которых 24 были не старше 3 лет. Некоторым родителям приходилось хоронить по двое своих детей за несколько дней. Взрослых, попало на кладбищенский погост в тот год десять жителей.
Была в 1913 году еще и Курская волость с поселками
Преображенский
Ивангородский
Курский
Черемисский
Платовский
Волостным старшиной Курской волости был Яков Никифорович Суняйкин.
Поселок Запасный в том же году входил в Саройскую волость.
Крестьяне-переселенцы заложили земледелие в Тургайской области. И это было очень нелегко, ведь для начала требовалось до шести пар быков, чтобы провести первую борозду на целине.
В 1914 году в уезде средний урожай пшеницы составил 27,68 пудов, ржи – 45 пудов, овса – 35 пудов с десятины.
Господствующая система полеводства в те годы была залежная, при котором поле распахивалось – 3-4 года, а потом пускалось на срок в два раза превышающий под выпас. Пашни в то время не удобрялась, ведь тот же всем известный навоз, тогда использовался в качестве топлива.
В справочнике за 1915 год в разделе «Ярмарки и базары» указывается, что в поселке Большой ежегодно проводилось две ярмарки: первая со 2 по 9 февраля, вторая с 29 июня по 5 июля. Еженедельно по вторникам был базарный день. В поселке было одноклассное сельское училище в котором детей учил Кузьма Мартынович Бондаренко и законоучителем был все тот же священник Игнатий Мачихо.
В 1915 году волостным старшиной Большой волости был Филипп Андреевич Пузырь. Согласно справочнику в 1915 году в Большую волость входили следующие поселки:
Ивангородский (бывший Тогузак)
Ново-Украинский (бывший Никаноровский)
Курский (бывший Пермский)
Черемисский
Платовский (бывший Татарский)
Большой
Ново-Антоновский (бывший Башкирский)
Святославский (бывший Джангыз-куль)
Не могли остаться в стороне жители села и от начавшейся первой мировой войны. Многие мужчины были призваны в армию. Получили на фронтах тяжелые ранения и были уволены по болезни Семен Мейстер, Иван Яковлевич Гордеев, Петр Иванович Пономарев, Семен Семенович Перепада, Афанасий Евстафьев. (ГАКО Р-590 Оп.1 Д.4.Л.7-9).
В государственном архиве костанайской области сохранился послужной список жителя села Большое Александра Тарасовича Корниенко – ратника 2-го разряда железнодорожного батальона. Звание ефрейтора имел Бойко Данил (1891), младших унтер-офицеров Байдак Митрофан (1881) и Сотниченко Петр (1890) (ГАКО Р-590. Оп.1 Д.2 Л.72)
Революции и гражданская война также не прошла стороной мимо села. В районной газете «Знамя октября» в 60-х годах были опубликованы воспоминания М.Гордеева, который указывал, что конце весны начале лета 1918 года скрывался от белых в поселке Большом у тетки Евдокии Алексеевой. Понятно, что жители села и староста не только знали о его пребывании в селе, так как он стал работать на сенокосе, но и скрывали, в том числе с помощью старосты. Время было сложное и переменчивое. Власть постоянно менялась. И постоянно требовало от крестьян хлеба. Из письма Кустанайского исполнительного комитета совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов от 8 июня 1918 года «Из поступивших, в Исполнительный комитет, сведений видно, что некоторые волостные и сельские советы противодействуют переписи излишков хлеба у жителей Кустанайского уезда и сдаче этого хлеба Уездной Продовольственной Управе. Предупреждаем волостные и сельские советы, что они должны принимать все меры к беспрепятственной переписи излишков хлеба и сдаче его в ссыпные пункты. Виновные в малейшем противодействии этому делу будут строго наказываться. Председатель Таран».Колебания крестьян ярко проявилось и судьбах жителей Большого. Часть мужчин были мобилизованы в армию к белым, но стали перебегать в Красную армию. Документы сохранили данные об обследовании 74 семей красноармейцев в конце 1919 года. В конечном итоге симпатии крестьян перешли к большевикам и это определило исход гражданской войны. Окончание гражданской войны означало завершение затянувшегося революционного процесса. Российская империя рухнула. Экономика разрушена. Каждый десятый житель умер. На этих руинах на скорую руку возводилось новое здание из таких элементов, как пролетарская диктатура, государственная собственность, большевистское руководство.
Само село Большая и волость перешли в Троицкий уезд. В состав сельского исполкома в декабре 1919 года вошли:
Майстер Иван Моисеевич (39 лет) – председатель
Кочубей Семен (50) – товарищ председателя (первоначально планировался 52-летний Полтавский Иван Васильевич)
Любанский Павел Васильевич (25) – секретарь
Перед победителями в кровопролитной гражданской войне встали новые и очень сложные экономические задачи. Сократились посевные площади, урожайность, производительность продуктов животноводства. Тяжелый урон понесло население. Многие погибли на фронтах первой мировой войны и в смутные годы гражданской войны. Многие стали инвалидами. Так фамилии жителей Большого Харченко Трофима и Перепада Сергея значились в списках инвалидов войны с пометками в графе «сколько процентов потеряно» с цифрами - 60 и 75 процентов. В целом по стране число мужчин в наиболее трудоспособном возрасте уменьшилось на треть. События последних лет нанесли серьезнейший урон по крестьянским хозяйствам. Согласно обследованию семей красноармейцев села Большое, проведенное в феврале 1920 года из 74 семей – 63 нуждались в одежде. (ГАКО Ф.590 Оп.1 Д.5 Л.27-43)
Список учета населения 1920 год| Название | Хоз-в | Всего | Дети до 1 года | Дети до 5 лет | Дети от 5 до 16 лет | Взрослых от 16 до 55 | Стариков от 55 лет |
Большой | 154 | 894 | 33 | 146 | 246 | 391 | 78 |
Запасный | 42 | 218 | 3 | 29 | 66 | 112 | 8 |
Мордовский | 76 | 420 | 28 | 44 | 128 | 177 | 43 |
Ново-Антоновский | 42 | 231 | 17 | 33 | 75 | 90 | 16 |
Платовский | 35 | 199 | 10 | 29 | 60 | 87 | 13 |
Черемиский | 34 | 197 | 5 | 16 | 61 | 106 | 9 |
Курский | 57 | 391 | 6 | 48 | 102 | 175 | 6 |
Ивангородский | 84 | 490 | 18 | 48 | 149 | 196 | 79 |
Святославский | 146 | 831 | 27 | 108 | 272 | 333 | 83 |
В 1921 году количество хозяйств уменьшилось до 148, и все они участвовали в весенне-полевых работав, засеяв 1033 десятин пашни. Это меньше на 608 десятин по сравнению с предыдущей посевной кампанией. Смогли бы и больше, но как они сообщали в губернское статистическое бюро у них было недостаточно семян. Сеяли вручную. Стоит учитывать, что за тяжелые 1914-1920 годы в деревнях исчезли страховые запасы, до минимума сократилось поголовье скота, болезни и лишения подорвали здоровье крестьян, и в первую очередь - детей. К тому же и природа не была благосклонна к сельхозпроизводителям. Весна и лето 1921 года уже не сулило ничего хорошего: высокие температуры, плохие всходы, быстрое выгорание травы.
В те годы среди жителей села скорее всего не было членов партии. Не было их и среди членов личного состава Большого сельсовета, куда входили: Михаил Марченко, Иван Майстер, Григорий Тараканов, Максим Финочко, Афанасий Евстафьев, Даниил Бойко, Устин Бугаев, Роман Сербулов и Ефим Скок. Среди них лишь Марченко и Бугаев имели общее образование, а все остальные были самоучками. Почти все были бедняками. Лишь Финочко и Бугаев в графе имущественное положение указали - середняк. Жизнь села не часто освещалась на страницах кустанайской прессы. В сохранившихся дореволюционных изданиях Большое не упоминалось. Из тех сохранившихся номеров, что хранятся в областном архиве, любопытной кажется публикация письма из поселка, которое было подписано псевдонимом «Око». Материал этого селькора был опубликован в газете «Красная степь» в октябре 1923 года. «Председателем Волисполкома Большой волости состоит некий Марченко, по которому давным-давно тюрьма стосковалась.
Вот его дела: Украл мешок семячек из только что полученной государственной ссуды и его нашли у него спрятанным в соломе. Для «отвода глаз» предволисполкома избил до смерти сторожа, якобы плохо караулившего амбар (Марченко-же), в который была сыпана семенная ссуда. В 1921 году люди умирали с голоду, а Марченко сумел весною посеять 28 десятин хлеба, купил дом, 3 лошади и, вдобавок, за плату хлебом нанимал рабочих людей. Откуда все сие ему свалилось – загадка. А отгадка – семенной хлеб ссыпался в его амбар и, как видно, мешки переходли в его солому.
Привод от казенной молотилки Марченко, не считаясь с требованием комхоза, оставил у себя, и в ночь с 11 на 12 июля привод вдруг оказался «украденным» и увезен из поселка.Вместо находившегося в поселке новой казенной лобогрейки Марченко сдал в УЗУ старую разбитую, а новую казенную передал своему приятелю тоже бывшему председателю Большого сельсовета Лободе Петру, который владеет ею и сейчас. Казенный же буккер находится в пользовании самого Марченко.
Огромный общественный самовар Марченко также объявил своей собственностью.Угрозой заставил все общество сдать возку почты ему же за выставленную им сумму и, сорвав эту сумму, купил еще три лошади.Все это известно каждому гражданину поселка Большого, но жаловаться не смеют: Марченко партийный и пугает всех своим всемогуществом, а, вдобавок, некоторым «совесть» не позволяет жаловаться на Марченко, который за бутылку самогонки прощает укрытие скота от обложения.Вон такого типа, подрывающего авторитет Советской власти и РКП! Под суд его!»
На фоне непростого экономического положения большинства населения особенно резко вызывали недовольство злоупотребления со стороны новой власти. В великие планы по строительству социализма не вписывались самые различные люди. В число тех, кого не хотели там видеть были зачислены представители церковных и сектантских организаций. Так, в списке лишенных права избирать и быть избранными в Большой сельсовет от 6 марта 1925 года значатся:
Миронченко Федот (60 лет) – пресвитер евангелистской баптистской секты
Горобченко Епифан (29 лет) – дьякон евангелистской баптистской секты.
Продолжение следует