Человек красив в труде

"Ленинский путь". 24 июля 1960 года

            Пока я добиралась в поселок Некрасовку, где живет Бехтельд, прославленный чабан Сорочинского совхоза, все думала: «Какой он?». И почему-то воображение рисовало его человеком пожилым, убеленным сединой (ведь мы знали, что Бехтельд работает чабаном около 16 лет).

            Все оказалось иначе. Нас встретил молодой, крепкий мужчина с уверенными, скупыми движениями. Его чуточку скуластое лицо покрыто густым загаром и обветрено. Большие, ясные глаза спокойны, высокий лоб перерезала тонкая морщинка постоянной озабоченности. Одет просто, фуражка и рубашка на плечах выцвели, выгорели от солнца.

            Говорят, что любая профессия накладывает на человека свой отпечаток. По внешнему виду Николая Бехтельда нельзя было определить род его занятий – он был похож на шофера, комбайнера, зоотехника, бухгалтера. Но всякий, кто хотел бы выразить кратко свое впечатление о Бехтельде, сказал бы одно:

            - Он человек труда!

            …Шла война. В маленьком степном колхозе имени Димитрова к старику-чабану часто прибегал голубоглазый парнишка. Его влекла раздольная широкая степь. Вот почему Николай уже с 15 лет стал помощником чабана.

            Минули годы. Николай остался верным любимому делу.

            …Вот и маленький домик на краю поселка. Тоненькая, большеглазая девочка хлопочет во дворе, заботливо опекая двух малышей. Смущенно потупив голову, она тихонько рассказала, что ее зовут Лидой, ей девять лет, а ее маленькому братику Коле три года, сестричке Надюше – два… Потом, осмелев, сказала, что мама и пап на работе, скоро придут. Оглянувшись на тропинку, убегающую за огород, девочка обрадовано воскликнула:

            - Мама идет!

            Лиза Бехтельд приветливо пригласила:

            - Зайдите в дом!

            В маленьком домике было уютно. На столе лежало неоконченное шитье – платье для девочки. Хозяйка заторопилась:

            - Вы извините меня, я за водой быстренько схожу. А то работы сейчас много, ведь время такое – стрижка овец! Нас, домохозяек, попросили, ну вот мы и помогаем.

            Вскоре мы были на овцеферме. Несмотря на то, что уже 9 часов вечера, Николай Иванович еще занят: только что отправили для сдачи государству 21 центнер шерсти. Около Бехтельда стояли чабаны Савелий Федорович Лизунов и Михаил Садыков. Коротко рассказав о событиях прошедшего рабочего дня, они советовались с ним о том, что необходимо сделать завтра. Эти своеобразные «планерки» очень нужны – ведь в их отарах больше двух тысяч овец.

            Вскоре поблизости появилась еще одна отара. Надменно подняв отягченные тяжелыми рогами головы, важно шествовали бараны, торопливо бежали овцы. А по дорожке, жалобно блея, плелся маленький ягненок в сопровождении собаки.

            - Это наш надежный помощник, Жук, - улыбаясь, объяснил Николай Иванович, - ягненок отстал, а овчарка его к стаду подгоняет.

            Малыш, наконец, добрел до отары, а Жук, поблескивая умными, преданными глазами подошел к хозяину, словно докладывая: «Вот-те, смотри, пригнал!»

            - Ах, ты Жучище! – говорил Николай Иванович, ласково похлопывая четвероногого трудягу по густой, черной, как смоль, шерсти. Пес одиннадцать лет помогает пасти овец.

            Когда разговор с чабанами закончился, Бехтельд промолвил:

            - Ну, кажется, теперь можно и домой.

            Минуту спустя мы шагали по направлению к поселку, продолжая прерванный разговор.

            - Как я добился своих успехов? – переспросил Николай Иванович. А затем, собравшись с мыслями, ответил:

            - Главное – это улучшение породности. Первое время овцы у нас были грубошерстные и полугрубошерстные. Я выписываю журнал «Овцеводство», трижды был в Москве на сельскохозяйственных выставках. Понял – так продолжаться не может! Стали постепенно улучшать породность. Теперь у нас все овцы тонкорунной и полутонкорунной породы.

            А когда начинается окот – своеобразная урожайная страда овцеводов – чабаны не уходят с фермы и ночью. Тогда им работать приходится круглые сутки – ведь надо сохранить весь приплод. Не случайно в отаре Бехтельда весной получили по 138 ягнят на сто овцематок.

            Выгонять отару на пастбище – чабану не легче. В степи палящий солнечный зной, а в лесочке, где чуточку прохладней – людей и животных заедают комары.

            Такова работа чабана изо дня в день, из года в год. Жизнь полную неустанных забот, насыщенную осмысленным творческим трудом, избрал себе старший чабан Сорочинского совхоза Николай Бехтельд.

                                           Н.Губайдулина, Сорочинский совхоз