Учитель и война. Год 1944 |
| Автор Administrator | |||||||
| 17.01.2011 г. | |||||||
|
Из книги Д.М.Легкого "Костанайский государственнный учительский институт в годы войны". Костанай 2010
В годы войны в институте проводилось много различных мероприятий на военную тему, необходимо было проводить военно-патриотическое воспитание с учётом вклада народов СССР в общую Победу. Вышестоящие партийные и советские органы поддержали инициативу руководства Кустанайского учительского института и городских властей о присвоении институту имени Амангельды Иманова. Было принято специальное «Постановление Совета народных комиссаров Казахской ССР и Центрального комитета КП(б) Казахстана от 17 июня 1944 г. № 351 «Об увековечивании памяти казахского народного героя Амангельды Иманова». Отдельно в документе обозначено решение: «& 3. Присвоить Кустанайскому учительскому институту имя Амангельды Иманова и впредь именовать его Кустанайский учительский институт имени Амангельды» (так в документе – Д.Л.). & 6. С 1 сентября установить шесть персональных пенсий имени Амангельды Иманова для студентов следующих учебных заведений: … Кустанайский учительский институт имени Амангельды – 1» (По запросу в Центральный государственный архив Комитета информации и архивов Министерства культуры и информации РК, за что выражаем его работникам искреннюю благодарность).Для отличников, принимающих активное участие в общественно-политической жизни, советским правительством были установлены две персональные стипендии: имени Сталина - 700 рублей и вторая по значимости, имени Амангельды Иманова - 400 рублей. Все успевающие студенты обеспечивались тогда стипендией от 140 до 175 рублей в месяц, отличникам стипендия оплачивалась на 25% выше обычной. В течение двух лет студенты «грызли гранит науки», сдавали одну сессию за другой, особенно напряженно было в период прохождения педагогической практики. Вышестоящие партийные органы держали всё под контролем, что можно видеть в отчёте школьного отдела обкома КП(б)К по итогам учебного года:«Институт базовой школы не имеет, и педпрактику проводил с 1 по 23 марта в 4-х средних и одной семилетней школах города Кустаная. Благодаря помощи ГорОНО, директоров школ и методистов – учителей педпрактики прошла более организованнее и лучше, чем в прошедшие годы и дала следующие результаты: из 108 студентов проходивших педпрактику оценку «5» получили - 28 человек, оценку «4» - 63 человека и «3» - 17 человек. По итогам педпрактики проведена конференция, которая прошла активно, с большим подъемом и интересом на литературном и естественно-географическом факультетах» [3, ф.72-П, оп.10, д.76].В конечном итоге, решением Государственной аттестационной комиссии (протокол № 14 от 25 июня 1944 г.) дипломы были выданы следующим студентам: Физико-математический ф-т
Географический факультет:
Литературный факультет
В итоге получается, что из поступивших на физико-математический факультет в 1942 г. 57 человек, дипломы получили только 20 студентов, то есть 37 человек (?! – Д.Л.) не смогли завершить курс обучения в срок, а это составило 65% обучающихся. Не лучшими были показатели на географическом факультете. Из 89 человек только 39 получили дипломы, то есть ровно 50 студентов (?! – Д.Л.) тоже не смогли завершить курс обучения, а это 56%. В целом из 146 поступивших курсантов 1942 года, только 59 закончили обучение в 1944 году, но 87 потенциальных учителей, а это 59,6% так и не смогли по разным причинам пойти работать в школы. Несмотря на это, руководство вуза с оптимизмом отчитывалось: « На день годового отчета состоит в институте 240 студентов. На физмате 73, на естественно-географическом 122 и на литфаке 45. В результате государственных экзаменов в этом году институт произвел 4 выпуск в комплекте 88 человек. В 1941 году – 38, в 1942 году – 59, в 1943 году – 75 человек». [2, ф.916, оп.2, д.22].В принципе, на очном отделении наблюдалась динамика роста, ведь каждый год шло только увеличение количества выпускников, с 38 человек в 1941 г. до 88 студентов в 1944 г. Понятно, что был весьма нежелателен большой отсев на очном отделении, где всё-таки руководство пыталось создать условия для обучения, включая продуктовые пайки, различные льготы, в том числе освобождение от оплаты за обучение, набор без каких-либо экзаменов. Но при этом, в ходе обучения и тем более на экзаменах, особенно государственных, никаких поблажек не было, и более того, требования со стороны профессорско-преподавательского состава повышались в соответствии с поступавшими распоряжениями. Правда, отсев происходил по разным причинам, как, например, на 1 сентября 1944 г.: «К началу занятий в институте состояло 239 чел., выбыло 51 студент, самовыбытие – 11, по семейным обстоятельствам – 8, исключены за неуспеваемость – 15, длительный отпуск -5» [2, оп.2, д.24]. В ежегодных отчётах «слабую общую и политическую подготовку» кустанайских учителей местные власти объясняли непреложным в то время фактом: «Студенты в большинстве случаев приняты в институт с незаконченным средним образованием, а зачастую из 8-х и 9-х классов средней школы» [3, ф.72-П. оп.10, д.67]. Конечно, это происходило не от хорошей жизни, война диктовала свои условия, но, принимая школьников без среднего образования, институт должен был выпустить учителя с незаконченным высшим образованием, поблажек никто не делал. При этом руководство прекрасно понимало, что не могло предоставить нормальных условий для обучения. Так, в годовом отчёте так будет и заявлено: «Институт не имеет необходимых учебников. Студенты вынуждены пользоваться одним учебником на группу 15-20 чел. Такое положение отрицательно сказывается на качестве учёбы» [2, оп.2, д.22]. Поэтому очередной выпуск учителей был, как никогда востребован. 18 января 1944 г. Совнарком КазССР и ЦК КП(б)К (на самом высоком уровне) принимает Постановление № 40 «О заочном обучении», в котором чётко регламентировало процесс обучения на заочном отделении. Этот документ фактически возобновлял деятельность заочных отделений в республике, закрытых в начале войны. В дальнейшем, местные власти, уделяя большое внимание вопросам народного образования в области, отмечали, что «повышение квалификации учителей проходит в основном путём заочного обучения». С 9 января 1942 г. заочные отделения по всем вузам СССР были закрыты (переведены на экстернат), и только через 2 (два) года вновь решили возобновить их деятельность. Но в конце года, в зимнее время вновь были вынуждены из дать «Приказ по Народному комиссариату просвещения № 1624 от 9 декабря 1944 г. «Об отмене зимней сессии в 1944-45 учеб. г.» [2, оп.2, д.4]. Трудности военного времени (отсутствие транспорта, освещения, отопления) не давали возможности, особенно в зимнее время возобновить нормальное функционирование заочных отделений. В партийных отчётах отмечалось, что на конец 1944 г. «подлежит к охвату заочным обучением за Пед. Училищем – 850 чел., в том числе казахов – 327 чел, за Учительский институт должны обучаться 448 чел., в том числе казахов – 63, фактически обучается 257 чел., в в том числе казахов – 24 человека». Правда, в начале ежегодных отчётов обкома партии в Накомпрос в обычном пафосном тоне обязательно звучало: «В суровые дни войны ни на минуту не ослабевает забота партии и правительства о школе». Но затем в острой форме ставятся проблема, как, например, в 1944 году обеспечение школ учителями в ходе планируемой реэвакуации. «Из имеющихся в наличие учителей – 2389, предполагаемое выбытие учителей до 1.IX.1944 г.: а/ по реэвакуации – 345 чел.; б/ по призыву в РККА – 130 чел., в том числе казахов – 50. Всего предполагаемое выбытие составляет 475 чел. На 1.IX.1944 г. по области недостает учителей 990 : для 1-4 классов – 543, в том числе казахов – 279; -/-/- 5-7 классов – 292, в том числе казахов – 170; -/-/-9-10классов – 155, в том числе казахов – 40. [3, ф.72-П. оп.6, д.95, л. 123-126].Кроме заочной формы обучения большие надежды возлагались на работу восстановленного подготовительного отделения, но план по набору в условиях войны было трудно выполнить. Продолжали действовать льготы для «восточных национальностей», но почему-то с избирательным подходом, когда, например, это не распространялось на лиц корейской национальности, депортированных с Дальнего Востока. Посмотрим документ. За подписью замнаркома просвещения КазССР на имя директора института 14 февраля 1944 г. поступило официальное письмо-предписание с регламентацией национального состава слушателей подготовительного отделения. «Доведённый Наркомпросом план набора на подготовительное отделение – 50 чел. Вами не выполнен. Принятые Вами 5 человек корейцев не входят в план набора (как не восточные националы (так в тексте – Д.Л.), а следовательно выплату последним стипендии запрещаем. Разрешаем их оставить в качестве вольнослушателей» [2, ф.916, оп.2, д.4, л. 212]. Судя по документам, в годы войны в Кустанайской области работали эвакуированные специалисты народного хозяйства, в том числе учителя, «из числа 13.995 чел. трудоспособного населения – трудоустроено 12.417 чел…. в учреждениях – 1019 чел.». По статистическим данным, 337 учителей из союзных республик (Российской, Украинской, Белорусской) были централизованно распределены по всем районам области, причем, всех по отдельности. Но на отъезде уже никто не настаивал, поэтому реэвакуированы учителя были далеко не все. В конечном итоге в начале нового 1944-45 учебного года действительно встала проблема нехватка учителей, но она оказалась не такой острой. По «Справке о подготовке школ к новому 1944-45 учебному году» прежняя фраза выражалась в другой цифре – «учителей по области недостаёт 355 чел.» вместо 990, в 5-7 классах, например, 129 чел. вместо прежних, планируемых 292 чел. [3, ф.72-П. оп.6, д.95, л. 175]. Значит, многие из учителей, эвакуированных из европейской части СССР, всё-таки не уехали, по крайней мере, летом 1944 г. Планируемый призыв в Красную Армию было очень трудно нарушить, так как каждый человек, которому давалась отсрочка, стоял на учёте в вышестоящих союзных органах, и для того, что бы оставить их на прежнем месте работы, необходимо было персональное разрешение из Москвы. Показательна одна из срочных телеграмм в Москву: Москва. Председателю Комиссии отсрочкам Совнаркоме Союза ССР товарищу Швернику. Школы Кустанайской области остро ощущают недостаток учителях руководящих кадрах особенно национальных, в следствие чего основные дисциплины выпускных классах не читаются. Обкомпарт облисполком ходатайствуют предоставлении персональной отсрочки призыва по мобилизации младшему лейтенанту запаса. Ограниченно годного первой степени статья 23 рождения 1904 года Иманбекову У. работающему директором Казахской Средней школы. Результат просим телеграфировать. Зампред облисполкома: Песоцкий. Секретарь обкомпарт: Перевалов. 31.1-45 г. Кустанай, Исполком Облсовета. [3, ф.72-П. оп.10, д.67, л. 123-126].С большим трудом удавалось добиться возвращения даже тех учителей, кто был мобилизован на работу в партийные, советские органы, милицию даже по месту жительства, хотя было специальное постановление правительства «О возвращении учителей, работающих не по специальности», которое, судя по отчёту Кустанайского обкома на конец 1944 г., «выполняется крайне неудовлетворительно». Так, на 1 сентября 1944 г. «учителей, работающих не по специальности освобождены только 37 чел. из 174», но к концу года было уже «возвращено учителей 75 человек», причём, «многие из них работали в аппаратах РК КП(б)К и в исполкомах райсоветов депутатов трудящихся», то есть оставались в тылу, в Кустанайской области. И это несмотря на то, что «сеть школ против прошлого года увеличилось на 26, в основном начальных». Это было не удивительным, 1 сентября в школу пошли дети предвоенного времени, когда резко повысился уровень жизни и естественная рождаемость. Постановлением правительства, в новом учебном году в стране, в том числе «в городе Кустанае введено раздельное обучение мальчиков и девочек». В связи с этим, в городе было «организовано: женских средних школ – 2, мужских средних школ – 2, мужских семилетних – 1, смешанных – 5». [3, ф.72-П. оп.6, д.95, л. 175-176]. Несмотря на чрезвычайные условия работы в условиях военного времени, как сказано в одном из партийных документов, «постановления, принятые Обкомом и Райкомами КП(б)К по вопросам школ и детских домов осуществляются в жизнь крайне недостаточно». Так, судя по отчёту Кустанайского обкома за 1943-44 учебный год, «в области имеется 8 детских домов с контингентом 1288 чел.. осуществляется большая скученность детей, да кроме того имеется 300 чел. беспризорных». Подводя итог календарному 1944 году, обком прямо обвинил (как говорится, прорвало) руководителей организаций, колхозов и совхозов, что они к этому важному делу «относятся безответственно, бездушно бюрократически, школу считают второстепенным делом» [3, ф.72-П. оп.10, д.67]. Трудности военного времени, а главное реэвакуация сказалась и на изменении в преподавательском составе учительского института. По итогам проверки школьного отдела обкома партии к новому учебному году в Кустанайском учительском институте было зафиксировано:«Педагогический коллектив института состоит из 21 человека. Из них профессоров – 2, доцентов – 2, старших преподавателей – 17. По национальности: русских – 11, корейцев – 3, евреев – 3, поляков – 2, мордвин – 1, татар – 1. К началу учебного года из института выехали в порядке реэвакуации профессор Резник, доценты Матлин, Бляхман, Перельштейн и старшие преподаватели Михайлюк, Эйдлин, Быстролетов. После окончания учебного года согласно указания ВКВШ из института должны выехать доцент физики Франкфурт, старший преподаватель Ханин и профессор Куликовский. В данный момент институт не имеет преподавателя психологии».[3, ф.72-П, оп.10, д.67]. Надо отметить, что они не могли самовольно покинуть место эвакуации, на это требовалось специальное разрешение Минпроса КазССР, которое руководствовалось соответствующим решением «Всесоюзного Комитета по делам Высшей Школы». Так, например, 8 мая 1944 г. на имя директора Кустанайского Учительского Института пришло распоряжение: «В связи с возобновлением работы высших учебных заведений Украины, Всесоюзный Комитет по делам высшей школы при СНК СССР предлагает Вам откомандировать тов. Резник Б.Я. в распоряжение Наркомпроса Украинской ССР для продолжения своей основной работы. О дне выезда тов. Резник Б.Я.в г. Киев сообщите Комитету. Зам. Председателя Всесоюзного Комитета по делам высшей школы при СНК СССР. А. Синецкий». [2, 916, оп.2, д.4, л.181]. Через три месяца, приходит аналогичный документ: «Всесоюзный Комитет по делам высшей школы. 12 сентября 1944 г. Директору Кустанайского Учительского Института. Казахская ССР, Кустанай. Копия: тов. Бляхман А.М. Казахская ССР, Кустанай, Учительский Институт. Всесоюзный Комитет по делам высшей школы при СНК СССР предлагает Вам откомандировать тов. Бляхман А.М. в распоряжение директора Ярославского Педагогического Института, в котором тов. Бляхман А.М. избран по конкурсу на должность доцента кафедры экономической географии. Зам. Председателя Всесоюзного Комитета по делам высшей школы при СНК СССР. А. Синецкий. [2, 916, оп.2, д.4, л.144].Таким образом, после отъезда в 1944 г. ряда эвакуированных преподавателей (профессоров, доцентов), кадровый состав учительского института резко поменялся. Из 18 преподавателей 6 человек (30%) имели стаж работы всего 1 (один) год. В отчёте обкома партии было прямо заявлено:«Такое катастрофическое положение с профессорско-преподавательским составом создалось потому, что работавшие в нынешнем году профессора и преподаватели реэвакуировались».[3, ф.72-П, оп.10, д.67, л.153]. Заметим, что были реэвакуированы буквально все заведующие кафедрами института, ведь по завершению 1943-44 учебного года, судя по отчёту, « при институте работали четыре кафедры», которые возглавляли два профессора и три доцента: 1. Кафедра физики и математики (рук. проф. Куликовский).2. Кафедра естествознания (руков доц. Бляхман).3. Кафедра Марксизма-Ленинизма (руков. доц. Перчик).4. Кафедра педагогики (руков. проф. Резник и доц. Матлин). [2, ф.916, оп.2, д.22].При этом было добавлено, что с 1 сентября 1944 г., то есть «с начала нового учебного года при Институте начнет работу кафедра русского языка и литературы», которую возглавит «ст. преподаватель методист, бывший сотрудник научно-исследовательского института школ Быстролетов». Но вскоре и он тоже будет переведён в другой вуз по распоряжению Наркомпроса КазССР. В первом послевоенном институтском отчёте будет записано, что «вследствие реэвакуации из Института выбыло за последние два года 20 человек из профессорско-преподавательского состава, в результате чего пришлось восполнять количество новыми работниками» [2, ф.916, оп. 2, д.28, л.7,8]. Об изменениях в кадровом составе в середине 1944 г. говорит приказ о распределении ставок (с учётом стажа работы) на последний учебный год в период войны. «ПРИКАЗ № 52. По Кустанайскому Учительскому Института. Гор. Кустанай. 4 октября 1944 года. На 1944/45 год с 1-го октября установить штатный состав профессорско-преподавательского состава:По кафедре физмата.Куликовский П.Г – Зав. кафедрой - проф. 1 ст. стаж работы – 18 лет.Франкфурт Л.Я – Доцент ¾ ставки. Стаж – 6 лет.Ким П.П – Ст. преподаватель. 1 ст. стаж - 6 лет.Хван М.О – Ст. преподаватель. 1 ст. стаж – 3 года.Максименок – Ст. преподаватель – 0.5 ставки. Стаж – 2 года.По кафедре естествознания и географии.Сташевский Ф.К – Зав. кафедрой доцент. 1 ст. стаж работы – 11 лет.Кан М.М – Ст. преподаватель – 1 ст. стаж – 11 лет.Подворская М.А – Ст. преподаватель – 1 ст. стаж – 3 года.Реутов В.П – Ст. преподаватель – 1ст. стаж - 1 год.Исмагилова Ш.Г – Ст. преподаватель 1 ст. стаж - 1 год.Афанасьева Л.И – Ст. преподаватель 0.5 ст. стаж - 1 год.По кафедре литературы и русского языка.Быстролетов Н.В – Зав. кафедрой – ст. преподаватель. Стаж- 6 лет.Ханин М.Б – Ст. преподаватель. Стаж - 6 лет.Борщ Д.Н – Ст. преподаватель – 1 ст. стаж 1 год.Европейцев Б.В – Ст. преподаватель – 0.5 ст. стаж - 1 год.Военный руководитель – Лавреха В.В. 1 ст. Ст. преподаватель. Стаж - 1 год.Педагогика.Инкин – ст. преподаватель 0.5 ставки. Стаж - 11 лет.Директор института Сунцов» [1, кн. 1]. Кроме этого, по отдельным предметам, требующих специальной подготовки, приглашались специалисты из г. Челябинска. В отчёте отметили, что «в истекшем учебном году для чтения лекций были приглашены профессор Челябинского Пед. института Экземплярский и профессор Сережников» [2, оп.2, д.24]. Первый был доктор педагогических наук, а второй заслуженный артист РСФСР, читавший риторику. Война внесла свои коррективы во все стороны деятельности коллектива учительского института. О состоянии НИР в годы войны вначале в черновиках институтского отчета была весьма лаконичная и показательная фраза: « За годы войны из преподавателей Ин-та (никто – Д.Л.) не защитил кандидатской или докторской диссертации и не сдано ни одного кандидатского экзамена». Но затем, в документах института уже гордо указывается, что «заместитель директора института по научно-учебной работе Ф.К. Сташевский первым из кустанайцев получил ученую степень кандидата наук в 1944 г.» [2, оп. 2, д. 27]. По этому поводу уже в партийном годовом отчёте о работе института было скромно записано: «Неплохо поставлено так же дело в научно-исследовательской работе. Так, например, ст. препод. СТАШЕВСКИЙ защитил кандидатскую диссертацию на тему «Экономико-географическая характеристика Кустанайской области»[3, ф.72-П, оп. 10, д.67, л.20]. В годы войны ему предоставлялись несколько раз научные командировки, но в сочетании с производственной необходимостью в работе по набору студентов. Каждое лето в годы войны выходил приказ с формулировкой: «Ст. пр. Сташевский Ф.К. командируется по сбору материалов для диссертационной работы и вербовке студентов в Институт в следующие районы – Фёдоровский, Троицкий, Семиозёрный» [1, приказы, кн. 1, л. 64]. Не случайно его должность как первого заместителя директора была именно «по научно-учебной работе».Общественно-политическая, культурная жизнь коллектива института в годы войны не затухала, хотя и на нее, естественно, война накладывала свой отпечаток. Предпочтение отдавалось военно-физкультурной подготовке будущих защитников Родины. Так, в 1944 г. институт отчитывался:«В лыжных соревнованиях институт выставил две команды, котор. Заняли след. Места: женская – 1 место, мужская – 2 м. Студенты Борисенко и Лавров были введены в сборную обл. мужскую команды для участия в республиканских лыжных соревногваниях» [2, оп.2, д.24]. В институте существовали кружки художественной самодеятельности (хоровой, танцевальный, драматический). Студенты и преподаватели нередко выступали с концертами не только в институте, но и в госпиталях, на предприятиях города, а также в районах области, оказывали шефскую помощь.В годовых институтских отчётах в годы войны был введён новый раздел – «Помощь фронту и семьям Красноармейцев». Судя по этому документу, с начала нового учебного года и до празднования как такового нового 1944 календарного года, коллектив преподавателей, сотрудников и студентов проделал значительный объём работы. Процитируем: «Весь коллектив Института принимал активное участие во всех важнейших кампаниях и оборонных мероприятиях. Проведена подписка на денежно-вещевую лотерею 15350 руб, на гос. военные займы 78675 руб. Собрано 3706 рублей на постройку самолета. Собрано октябрьских и новогодних подарков фронтовикам на 12000 руб. В помощь школам освобожденных районов от фашистских захватчиков собрано и отправлено 500 учебников. В помощь семьям фронтовиков собраны деньгами и продуктами питания 16800 руб. Кроме того, выделено 30 куб. м. дров и 60 цент. Сена». [2, ф.916, оп.2, д.22]. Коллектив института постоянно поддерживал связь с фронтовиками, призванных в Красную Армию со студенческой скамьи и преподавательской кафедры. Об этой живой связи с защитниками Родины с гордостью писали в институтском отчёте 1944 года: «Ряд товарищей, ушедших на фронт держат с Институтом связь. Письма с фронта зачитываются на общих собраниях. Многие студенты ведут индивидуальную переписку с фронтовиками, не имеющими возможности получать письма от своих семейств. Преподаватель основ Марксизма-Ленинизма б/директор Института Найденов награжден Орденом Красной Звезды и медалью «За отвагу». [2, ф.916, оп.2, д.24]. Мужественно сражались на фронтах и студенты, выпускники Кустанайского учительского института. Так, Орденом «Отечественной войны 2 степени» и медалью «За боевые заслуги» будет награждён выпускник естественно-географического факультета 1941 г., гвардии ефрейтор Сардар Сыздыков. Он участвовал в Сталинградской битве, доблестно сражался на Юго-Западном, 3-м Украинском фронте, освобождал северный Кавказ, Украину, Молдавию, Румынию, Болгарию. На фронте командир любого подразделения обязательно выдавал «Боевую характеристику», в которой отмечались боевые заслуги и в целом, освещался боевой путь подчинённых ему бойцов. Такой важный документ был выдан и гвардии ефрейтору Сардару Сыздыкову. В личном архиве ветерана Великой Отечественной войны сохранился уникальный документ 1944 года. Боевая характеристикана гвардии ефрейтора Сыздыкова Сардара с 1919 года рождения, казах, член ВКП(б). На фронтах Отечественной войны находится около двух лет. Участник взятия городов: Миллерево, Ворошиловграда, Лисичанска, Запорожье, Николаева, Одессы и форсировании рек: Дон, Донец, Днепр, Буг, Днестр, Дунай. Работая вычислителем батареи звуковой разведки, показал образцы мужества и храбрости, а также отличные знания и навыки в работе. При участии тов. Сыздыкова обнаружено свыше 600 артбатарей противника и подавлен огонь свыше 50 артбатарей противника. За мужество и доблесть проявленных в боях на Сев. Донце награжден медалью «За боевые заслуги». Дисциплинирован, предан делу партии Ленина-Сталина. К-р БЗ Р – 146 Гв. ст. л-т: Смирнов.В шефской работе главным являлось оказание помощи пострадавшим от оккупации районам, так, «в помощь Орловской области институт отобрал и отправил библиотеку в 500 книг, отчислил однодневный заработок». [2, оп.2, д.22]. Шефскую помощь учительский институт оказывал и непосредственно областным учреждениям культуры и образования, о чём так же писали в отчёте: «Институт шефствует над вновь организованной избой-читальней в колхозе «Рыспай» и Ремесленным училищем № 17, для которого собрано 800 экземпляров книг. Для ремесленного училища силами института организован кабинет учебно-наглядных пособий по физике и естествознанию и проводит лекции, читки газет» [3, оп.2, д.27]. Вместе с тем, преподаватели, сотрудники и студенты вносили свой посильный вклад в укрепление обороноспособности страны, в том числе, участвуя в подписке на гособлигации, а нередко и в «добровольно-принудительном» пожертвовании денежных средств, понимая, «что так надо». В послевоенном институтском отчёте было записано просто и ясно: «Помощь института фронту за годы войны конкретно выразилось в большой агитационно-масовой работе в кварталах города и в колхозах, в сборе теплых вещей для Красной Армии, в пожертвованиях на вооружение нашей Армии, которые выразились примерно в 10-12 тыс. рублей»[2, оп.2, д.27].В годовом отчёте Кустанайского обкома КП(Б)К за 1944 г. так же проводился анализ деятельности ведущего и единственного своего вуза в области и с удовлетворением отмечали вклад коллектива института в дело общей Победы:«Студенты принимали участие в субботниках по благоустройству города, хорошо отзывались в проведенных компаниях, так например на 4-й Государственный Военный заем подписались на 57 тыс. руб. и на вещевую лотерею на 15 тысяч рублей. Комсомольская организация института состоит из 47 человек, 42 комсомольцев являются агитаторами в кварталах, регулярно выпускаются комсомольские газеты». [Ф. 72-П, Оп.10, Д.67]. Для партийных органов были необходимы цифры не только материальной помощи фронту, но на одном уровне и увеличение количества принятых в ряды ВЛКСМ. Студенты и сотрудники института, судя по материалам уже институтского отчёта, «кроме месячной (ежегодной) работы на уборке урожая, провели 40 субботников (не разб. – Д.Л.) городу в посадке деревьев». В этих черновиках можно встретить и секретные данные для периода войны:«В годы войны 6 студенток, окончивших институт изъявили желание работать на заводе № 514, который тогда изготовлял боеприпасы. За образцовую работу на заводе все они были награждены медалью «За победу над Германией». [2, оп.2, д.27].Власти города делали всё возможное для поддержания работоспособности эвакуированных заводов, тем более военного характера, тут они, как говорится, не только думали, но и «отвечали головой». Поэтому здание учительского института, которое формально числилось за ним, в годы войны переходил от одного к другому учреждению. Комиссии ежегодно отмечали, что учебное здание занимает то одно, то другое эвакуированное предприятие или эвакогоспиталь. В 1944 г. под грифом секретности, для отчета в Алма-Ату «Зав. отделом школ ЦК КП(б)К товарищу Исабекову», было записано: «Учебный корпус и общежитие института занимает эвакозавод № 507-а. Сейчас институт помещен в здание одной городской школы». Со своей стороны, директор В.И. Сунцов, не преминул отчитаться с большей долей критики в адрес городских властей: «Специально приспособленное учебное помещение института и общежития от института были взяты и переданы заводу № 507 в 1941 году. С тех пор Институт четыре раза перемещали из одного помещения в другое по разным концам города. Сейчас институт (гл. корпус) размещен в здании бывшей НСШ № 4, где имеется всего 6 классных и три подсобных комнаты. Занятия ведутся в три смены. Для общежития до сих пор местные органы помещений не предоставляют. [2, ф.916, оп.2, д.22]. Действительно, за 4 (четыре) года войны учительский институт был вынужден переезжать 4 (четыре) раза, что, конечно, не способствовало успешному выполнению своей работы. Несмотря на это, Кустанайский обком КП(Б)К в конце 1944 г. с удовлетворением и чувством исполненного долга (с большой долей пафоса) докладывал в вышестоящие органы:«Зав. отделом школ ЦК КП(б)К товарищу Исабекову. Отчет. Об итогах работы Кустанайского Учительского Института имена Амангельды и Мендыгаринского Русско-Казахского педучилища за первое полугодие 1944-45 учебного года.В трудных условиях военного времени юноши и девушки чувствуют повседневную заботу и внимание партии и правительства лично тов. Сталина, продолжают обучатся в техникумах, институтах, готовя из себя будущих педагогов, инженеров, бойцов и строителей социалистического общества. Профессорско-преподавательский коллектив института и педагогического училища области своим честным трудом победили трудности военного времени и сейчас на победоносное наступление Красной армии и юбилею 25 годовщины образования Казахской Республики отвечают упорной работой в деле выполнения постановления партии и правительства, в школы направленные на подготовку культурных, образованных и безукоризненно грамотных людей».[3, ф. 72-П, оп.10, д.76].Автор выражает благодарность за помощь работникам Архива КГУ им. А.Байтурсынова (см. сноски 1) и Государственного архива Костанайской области (см. сноски 2), на материалах которых написана статья. |
|||||||