"Религия есть действительно дурман..."

1927 год

В Татьяновский сельский избирком

От гражданина поселка Татьяновского Боровской волости Дубровского Алексея.

Заявление

            Татьяновским избиркомом я как бывший священник был при перевыборах лишен избирательных прав, а посему прошу таковой ходатайствовать перед вышестоящей комиссией о восстановлении меня в избирательных правах.

            Не лишним считаю присовокупить свою, фактически подтвержденную автобиографию. Я происхожу из крестьянского сословия, образование получил в Оренбургской семинарии, из 4-го класса которой был исключен в 1905 году, как принимавший участие в революционном движении учащейся молодежи. В 1906 году подвергался разным репрессиям со стороны полиции, не дававшей мне между прочим отзыва о политической благонадежности, требовавшейся при поступлении на учительскую должность. В 1908 году мне предстояло идти на ненавистную царскую военную службу и я, в силу необходимости был вынужден поступить на службу к духовному ведомству, так как, по существовавшим в то время законоположениям, лица имеющие образование не ниже духовного училища, от военной службы освобождались с тем, чтобы таковые лица состояли на духовной службе не менее 5 лет и я поступил псаломщиком в поселок Алешинский. Через несколько лет по вызову духовного начальства был возведен в сан дьякона, а затем и священника. Состоя на службе по духовному ведомству также подвергался репрессиям со стороны царского правительства. В 1912 году по постановлению губернатора города Челябинска, состоявшего на военном положении, был приговорен к денежному штрафу в 100 рублей или месячному заключению за нанесение оскорбления словами и действиями жандармерии на станции Чумляк Сибирской железной дороги. Во время колчаковщины проживал в поселке Ермаковском, принимал участие в скрытии повстанцев граждан поселка Алешинского Пшеничного Матвея, Суровцева Алексея, Суровцева Димитрия и Родионова Ивана бежавших из города Кустаная после занятия такового белыми и нашедших спасение от смерти в моем доме. По прибытии карательного отряда упомянутые повстанцы были обнаружены и я вместе с ними был арестован и препровожден в штаб в поселок Урицкий, где после допроса и умелого обмана начальника карательного отряда мы были освобождены от расстрела и вышеупомянутые повстанцы  по сие время благополучно здравствуют. Одновременно были освобождены от расстрела 13 дезертиров поселка Ермаковского Охрименко, Колесников Иван и другие. Когда справлялась годовщина падения власти Колчака 19 августа 1921 года выступал на многолюдном митинге в поселке Татьяновском, на котором много в пространной речи были изложены история революционного движения, о целях и значении коммунизма и призывал население дружно и смело идти по пути коммунизма, не к прежнему рабству, но к светлому будущему при умелом содействии вождей советской власти, раскрепостивший трудовой народ от векового ига капитализма. После чего представитель местной комячейки Лупин Иван обратился к инструктору по организации торжеств падения власти Колчака Зарубину Ивану Леонтьевичу, что он довел до сведения кого следует о занесении моего имени на красную доску. 21 августа был приглашен Воробьевским ВИКом для участия на митинге по тому же случаю, где много также при более многолюдном собрании на митинге произнесена речь аналогичного содержания, в заключение которой охарактеризовал роль духовенства при царизме и совершившейся революции и очернил его за то, что оно не идет рука об руку с трудовым народом, за что подвергся репрессиям со стороны духовного начальства, был епископом Дионисием ( в настоящее время Оренбургским) отстранен от места и только благодаря тому, что я сказал, что доведу до сведения советской власти об этом, он отменил свою резолюцию.

            В течение нескольких лет тщательно знакомясь с современной наукой вообще и антирелигиозной в особенности, я пришел к глубокому и окончательному убеждению что религия есть действительно дурман, отравляющий человеческий разум, а духовенство – паразиты на народном теле, для которого религия служит орудием порабощения темных масс и средством затемнения их классового самосознания, а потому я порвал всякую связь с религией, снял с себя сан священника, о чем много было опубликовано в №48 1926 года «Степного крестьянина» и одновременно возбужденно было ходатайство через Кустанайский административный отдел о восстановлении в правах гражданства. Снятие сана и опровержение мною религии, на основании научных данных, через местную прессу послужило средством широкой агитации против религии как среди темных масс, так и среди самого духовенства. Из разных поселков много получаются письма, в которых сообщают, что из рук в руки переходят тот номер газеты и немало поколебалось умов в религиозном отношении пишет гражданин поселка Алешинского Пшеничный Матвей. Аналогичные сообщения поступают из поселка Ермаковского и других. Моему примеру последовали и некоторые попы нашего округа поселка Михайловского Даулей и поселка Ново-Покровского Данилов.

            Проживая в поселке Татьяновском около 7 лет я все время занимался и в настоящее время занимаюсь исключительно сельским хозяйством, не прибегая к наемному труду. А посему смею думать, что я, хотя и в малой дозе, но доказал свою лояльность к советской власти и, на основании статьи 18 инструкции к выборам, прошу восстановить меня в избирательных правах.

            Гражданин поселка Татьяновского Алексей Дубровский.

20 февраля 1927 года

ГАКО Р-73 Оп.1 Д.177