"Айна". Газета Карабалыкского района. 10 февраля 2014 года
1954-й год – еще не столь далек от нас, и дату эту встречают те самые герои-первоцелинники. Интересно, много ли представителей сегодняшней молодежи отважились бы на такой поступок, на какой в свое время решились эти люди? В этом номере мы публикуем воспоминания нашего земляка-первоцелинника Виктора Григорьевича Сахно.
- Это было в далеком 1954 году в теплом южном городе Ростове-на-Дону. Нас, шестнадцати- и восемнадцатилетних молодых людей, под звуки оркестра, под ликующие возгласы и крики толпы провожали через весь город по центральной улице на главный железнодорожный вокзал, где проходил митинг. Романтика, гордость и радость переполняли наши сердца. Песни, шутки, задушевные беседы, новые знакомства… А главное, мы – целинники!
Когда я, 15-летний подросток, услышал о том, что главная задача того послевоенного года - дать людям хлеб, другого выбора для себя не видел. Я должен был ехать. Ведь цену хлеба я знал с раннего детства. В оккупированном городе выстраивались километровые очереди за своей пайкой черного, сухого, но безумно вкусного хлеба. Выйти из очереди значило остаться без своего заветного кусочка. Даже во время налета фашистских самолетов, бомбивших город, мы ориентировались, куда же упадет снаряд – стоит ли убегать из очереди.
Первый визит в райком комсомола для меня закончился неудачей. Чтобы ехать на целину, нужна профессия. Долго не размышляя, я пошел в школу ФЗО, где за год получил профессию плотника-опалубщика. Это значило, что скоро я буду строить жилье тем, кто будет выращивать хлеб.
И вот 4 октября 1954 года я на целине. Осенним холодным днем мы с нашим первым директором прибыли на место будущего совхоза Веденский Мендыгаринского района. Вокруг – чистое поле и колышек с названием совхоза. После митинга сразу принялись за дело: разбили палаточный поселок, определили, где будут кухня, столовая, а где будут жить целинники.
Мы были молодыми, и нами двигала романтика, но холод нас усмирил. Мы получили теплую одежду, инструменты. Первое, с чего мы начали – это заготовка камня для будущих построек. Вот тут-то я впервые в жизни и увидел настоящий буран и крепкий мороз. Зимнее небо над степью синеет от горизонта до горизонта, ярко светит солнце, но проходит час-два, и уже не видно белого света – крутит, свистит, завывает пурга, бросает в лицо колючие снежинки. В такое время степь безжалостна ко всему живому. Но люди оказались сильнее капризов природы. В памяти моей навсегда остался человек, который был рядом в самые трудные минуты – когда жили в палатках, когда не хватало знаний, умений и жизненного опыта. Директор Леон Аветисович Атабеков. Душевный, строгий, знающий, трудолюбивый, он все невзгоды делил с нами, 16-летними пацанами. Ходил с нами в карьер, так же жил в палатке, ел с нами за одним столом. Учил, помогал и требовал. Он стал для нас и наставником, и руководителем, и старшим братом, и отцом.
Первая зима была очень суровой, но, несмотря на это, днем мы готовили камень для фундамента, а вечером изучали технику, на которой предстояло поднимать целину. Бригадиром был опытный механизатор Иван Доронин, образец человеческой порядочности, к которому мы очень привязались.
В конце марта и в апреле прибыли первые щитовые сборные финские домики. И работа закипела: рыли траншеи для фундамента, укладывали фундамент. И вот первые домики поднялись над степью. Радость переполняла нас. Холодная, злая зима позади, есть первые новоселы. Но главным оставалась пахота.
Земля отогрелась, техника готова. Бригадир подвел к трактору: «Вот за этот рычаг – влево, за этот – вправо, вот так – прямо поедешь!» Мы с колотящимися сердцами на исходной позиции. В честь первой борозды – митинг. Добрые слова напутствия. Участки определены. По команде трактора загудели и пошли на свои линии. Землемеры определили клетки по два километра.
Первая весна была и радостной, и торжественной, и до предела напряженной, трудной. Тракторам ДТ-54 и НАТИ не всегда удавалась работа с пятикорпусным плугом, моторы его не тянули, ломались лемеха, гнулись плужные рамы, но рядом были люди, которые не отчаивались, и все налаживалось.
Пахали и днем, и ночью. Добрыми наставниками у меня были дядя Саша Галеев и Александр Рахматулин. Они стали для меня примером того, как нужно относиться к работе.
Конечно, некоторые не выдерживали все трудности и испытания. Многие из приехавших со мной уехали на новые места. Но я прикипел к казахстанской степи. Это моя родина уже 60 лет.
Помню хлеб 1956 года. Такой урожай дала земля за упорство, трудолюбие, которое вложили землепашцы. Большие и малые тока завалены огромными буртами первоклассной пшеницы, вывоз которой продолжался в течение осени и даже зимы. Элеваторы, зерносклады, станции оказались не готовы к такому богатейшему урожаю. Не хватало и автомобилей, поэтому зерно в пункты приема доставляли огромными деревянными телегами, тащили которые трактора.
В декабрьский день я с напарником получил задание доставить такой 12-тонный груз на элеватор. Погода не предвещала ничего плохого, но где-то на середине пути мы оказались в настоящем снежном плену – начался казахстанский буран, свирепствующий обычно не один день. Нас охватил страх – ничего не видно на расстоянии пяти метров… Казалось, в этом снежной круговерти мы погибнем. Но успокоившись, решили, что один из нас пойдет впереди по твердому насту, другой же поведет трактор. Неизвестно, сколько времени мы шли, как впереди, о, чудо, мелькнул огонек, и тут же появился человек, кричащий и машущий руками. Значит, будем жить!
Буран свирепствовал целую неделю. Наш трактор и сани превратились в один большой сугроб снега. Жители села приютили нас: отогрели, накормили. На шестой день метель стихла, а нас, пропавших в буре, уже начали искать на самолете. Мы были нужны! Мы не были забыты! Мы испытывали особое чувство – своей нужности и значимости.
Прошло совсем не много времени, как степь приготовила мне новое испытание. В марте мы получили задание пригнать в совхоз из областного центра партию тракторов. Чтобы сократить расстояние, решили проехать через Тобол. До середины проехали спокойно, а когда до берега оставалось метров двадцать, лед не выдержал, и трактор стал быстро погружаться в ледяную воду. Я успел только сорвать дверку с замка и открыть ее, как оказался под водой и льдом. Вынырнув, я увидел, что трактор моего напарника тоже пошел ко дну. Нырнул снова. Тракторист держался за счет воздушной подушки, образовавшейся в кабине. Когда я изо всех сил, что остались во мне, дернул дверцу, вода хлынула и сюда. Вынырнув, мы стали добираться до берега. Нам уже спешили на помощь. Почувствовав под ногами дно, мы оба упали без чувств.
С годами я все больше стал понимать, что в большом каравае страны есть доля моего труда. Прошли годы… семья, дети, внуки. Я много учился, получил высшее образование и сменил профессию хлебороба на профессию учителя. Учил молодежь вождению автомобиля. Это очень близко к земле.
После десяти лет, прожитых на целине, я впервые приехал в родной Ростов к приемным родителям. В подарок им привез специально испеченный большой каравай хлеба.
16-летний пацан, я мог стать пьяницей и хулиганом. Но тот труд и те люди, что окружали меня, помогли мне обрести истинный смысл жизни и направили на правильную дорогу. Сегодняшней молодежи желаю верить в свои силы, много трудиться и понимать значимость своего труда для себя и страны. Будь то целинные времена или нынешние, ваш труд одинаково ценен для государства и его экономики, для вас и ваших близких.