Красивые руки

"Новый путь". 1966 год

            Ясный морозный день. На солнце холодно, безветренно, мороз беспощадно щиплет нос, пробирается под пальто. А на ферме тепло. Белые клубы пара, торопясь и толкаясь, вырываются в приоткрытую дверь наружу, чтобы растаять, растворится в потоке холодного воздуха.

            Половина пятого. В это время на ферме тихо – идет вечерняя дойка. Слышится лишь, как медленно животные пережевывают сено, да равномерно ударяются струйки молока о стенки подойников.

            Обходя ровные ряды стойл, я невольно останавливаюсь над склоненной у ведра женщиной, завороженная красотой натруженных рабочих рук.

            …Чуть огрубевшие от тяжелой физической работы, эти руки нисколько не утратили гибкости и чувствительности. Они быстро мелькают над подойником, почти незаметно прикасаются к соскам, направляя молоко ровными струйками в ведро. «Цик-цик, та-та», - ударяются струйки о подойник, вливаясь в единую волну музыки, - в музыку прекрасного труда.

            У меня появилось жгучее желание познакомиться с этой женщиной, чьи руки мне надолго врезались в память, - руки человека труда. И, как не жаль мне было прерывать увиденную картину, я все же решилась.

            - Анастасия Антоновна Швидченко, - представилась вставая со стульчика, высокая статная женщина. Открытое простое лицо, чистый по-молодому ясный взгляд больших серых глаз.

            Разговорились. Вот что рассказала Анастасия Антоновна:

            - Родилась я здесь, в Камышном. Детство и юность прошли в бедности. Уже в 10-12 лет работала прислугой.

            В семнадцать лет вышла замуж. Казалось бы теперь в жизни все будет хорошо: непьющий хороший муж, дети. Появился в семье достаток, мы в это время жили с мужем в Магнитогорске. Одним словом я была счастлива.

            Но недолго длилось мое счастье. Грянула Великая Отечественная война. Проводила на фронт мужа, а вскоре получила извещение о его смерти.

            Так и осталась я в ставшем до боли чужом городе, с четырьмя маленькими детьми на руках. А вокруг война. У каждого свое горе. Решилась я тогда ехать домой, на родину.

            По приезду в Камышное сразу же устроилась в колхоз дояркой. В начале было трудно. А потом привыкла, полюбила свою работу.

            Шло время… У нас создали совхоз. Подрастали дети. Словом, все вокруг изменилось. Пришли изменения и на ферму. А точнее, совхоз выстроил новые фермы, завезли больше скота. Да и силоса, сена заготовлять стали в достатке. Не плачем мы теперь над своими коровами, как раньше, когда к концу зимы не оставалось и клочка сена, а животные стояли отощавшие, больные.

            Работать стало интереснее. Труд доярки стал почетным. Несколько раз меня как передовую доярку, награждали почетными грамотами, отмечали именными подарками. Во всем поддерживали, помогали. Дети учились. Все это мне дала Советская власть.

            - Так как же мне не стараться, не работать, чтобы еще лучше, краше была наша страна? И я работала, не покладая рук.

            В 1961 году меня, как лучшую доярку района послали в Кустанай на слет передовиков сельского хозяйства.

            Ну, а в 1962 году меня торжественно проводили на пенсию. Сказали много хороших теплых слов, которые я запомнила на всю жизнь. Сопроводили… Только не смогла я дома сидеть. Тянет меня на ферму, и коровы мне кажется, голодные стоят, и на ферме непорядок. Пошла я. Сначала ходила украдкой от начальства. А потом они смирились. Да, и вскоре и Указ вышел, разрешающий работать пенсионерам.

            - Вот так и работаю по сей день, - улыбнулась Анастасия Антоновна.

            И как я потом выяснила у управляющего отделением Г.Косьмы, не просто работает Анастасия Антоновна Швидченко. Она и сейчас лучшая доярка в совхозе.

            За январь месяц Анастасия Антоновна надоила от 20 закрепленных коров 1814 литров, что составляет 88 литров на каждую фуражную корову.

            …Рассказывая о себе Анастасия Антоновна на миг забыла о дойке. Но всего лишь на миг. Ее питомцы напомнили о себе: белолобая «Зорька» потерлась мордой о рукав фуфайки доярки, как бы говоря: «Что же ты забыла обо мне?»

            - Сейчас, сейчас, милая, иду, - проговорила Анастасия Антоновна, прощаясь со мной. А еще через минуту она опять склонилась над коровой, направляя теплые струйки молока в ведро.

            И снова стояла я завороженная, наблюдая, как мелькают ее красивые, напряженные руки.

                                                                                                                 Н.Тюрганова