• Narrow screen resolution
  • Wide screen resolution
  • Auto width resolution
  • Increase font size
  • Decrease font size
  • Default font size
  • default color
  • red color
  • green color
KOSTANAY1879.RU | Костанай и костанайцы! | Портал о городе и жителях
Главная

"Товарищу Сталину, Молотову, Калинину"

Печать E-mail
Автор Administrator   
23.10.2020 г.

1938 год

 

 

Центральному комитету ВКП(б) товарищам Сталину, Молотову, Калинину

 

            Прошу принять мое заявление и не отказать в моей просьбе. Я хочу написать, о моей проходящей жизни от 8 лет и кончая 59 лет. В настоящий момент я уроженец бывшей Екатеринославской губернии, Александровского уезда, села Гуляй поле. Отец мой Бондаренко Федор Осипович был очень бедняк, работал на лесном складе пильщиком, не имея даже в своем хозяйстве ни одной курицы. Детей у отца было 8 душ, в том числе и я. Я был самый старший сын Бондаренко Иван Федорович. Мне было 8 лет, нанял меня отец кулаку пасти коров за станушки да рубашенку, но и пошел  батрачить кулакам и помещикам, которые высосали всю мою кровь. Дальше подрастают мои меньшие братья, ходят в школу, но и я ходил одну зиму в школу, теперь поступают мои братья чугунно-литейный завод Келнера на работу, работают несколько годов на заводе, а я у помещиков. Однажды мой брат Антон, говорит мне секретно, чтобы отец не слыхал, мы будем вечной кабале, если не возьмемся сами за это дело, нужно идти в подпольную работу и свергнуть правительство и отобрать землю, фабрики и заводы, тогда только будем жить счастливой жизнью. Брат, говорит мне, нас на заводе уже большая партия социал-демократов, нужно громить помещиков и капиталистов жечь. Экономил, отбирать деньги у капиталистов для своей организации и дал мне книги без цензуры и говорит мой брат смотри читай и понимай и ни кому не говори, читать прячься, а то если кто узнает, то мы с тобой в тюрьме сгнием, но и пошло дело в 1905 году, начали громить помещиков, капиталистов, убивать урядников, пристава, стражников и сжигать кулаков, тут стала беда, начинают таранить нас стражники, ночью атакуют наш двор, делают обыск, допрос нас и отца нет на жизнь отец заклинает нас Вы сукины сын безбожники, Вы против царя и Бога, словно трудно то, что пришлось переносить описать, начинают нас таскать на допрос к приставу, бьют прикладами, сознавайся Вы убили пристава. Ответ один, расстреляйте мы ничего не знаем. Пустят нас, потом опять забирают и терзают наши души, тут стали сыщики и казаки целые отряды бьют, разгоняют, по 5 человек нельзя стоять, вместе кричат «разойдись стрелять буду».

            Однажды сделали мы с братом заседание и решили, что мне нужно убегать. Брат, говорит мне, что ты не так-то понимаешь политику и нас начнут терзать, то я боюсь, чтобы ты не сознался, а у нас политика такова, пусть режут, но брата не выдавать, а то сам себя застрелили. У меня уже два ребенка, начинаю я удирать думаю куда и надумал и удрал в бывшую Тургайскую область, Кустанайский уезд, поселок Викторовка, где и сейчас проживаю, только в поселке Сахаровка. Я буду дальше писать, а сейчас живу в Актюбинской области, Джетыгаринского района поселка Сахаровка.

            Переехал я в эту область из России в 1907 году и здесь начинаю батрачить у кулака Иваненко и Приходько и тут же прислушиваюсь настроению бедноты, оказалось два как будто бы против старого правительства. Я стал держать связь с ними, потом они говорят мне, отсюда нужно удирать, так как тут много истинно русских, которые выдают большевиков. Я переехал в поселок Айркуль, новый поселок, только что населяется, здесь поступил пасти табун ночью, а днем копаю колодцы, хаты кладу, кулакам теперь возвращаюсь. Назад буду писать за брата.

            Брат мой и другие убежали в город Екатеринослав в свою организацию, но и тут беда, дрались они со стражниками двое суток, а потом сдались и их заковали в цепи и давай терзать, кого к расстрелу, кого на ссылку. Мой брат Антон Федорович Бондаренко сослан в Архангельскую губернию, а в 1908 году моего брата возвращают назад на суд, где и расстреляли.

            Теперь я уже писал, что я … живу, какая протекала моя жизнь батрачу и все же думаю о своем брате, так в 1914 году вспыхнула империалистическая война. Забирают и меня в эту проклятую бойню. С 1914 года и по 1918 год прослужил в старой армии, то есть, в бойне. В 1918 году возвращаюсь домой в свою худую землянуху. Моя жена спрашивает меня, как будем жить, все люди говорят царя свергли, но и пропадем, а я спрашиваю, а кто говорит, больше Хохлов, Близнюк, Драчевский Антон и все богачи, а Семен Шульга, что говорит на собрании придет Вам прах богачам, сейчас наступает наша власть бедняка. На утро приходит ко мне Шульга и давай вести разговор о своей жизни. Шульга говорит мне, вот, что товарищи, наверное будет мобилизация Колчака, то я пойду, но служить не буду, сразу же перейду к красным, а ты товарищ организовывай бедноту, против Колчака и Дутова. Шульга был хорошо грамотный, так и сделали Шульга и другие, уже пошли к Колчаку, а я остался как старик. В 1919 году занимают колчавковцы всю нашу страну Казахстан, отбирают у крестьян лошадей, брички, сбрую, начинают везде карательные отряды, начинают также расстреливать крестьян, пускать под лед, изнасиловать женщин, а это мы все слышали, у нас пока этого терзания нет, так как мы живем от города Кустаная 250 километров, а это все делалось вблизи Кустаная. Стали и наши люди бояться, а здесь пользуясь этим моментов, начинаю говорить народу «Эта белая свора с целью организовалась уничтожать крестьян. Нам нужно организованным путем прятать брички, сбрую, прятать хлеб», и тут вдруг из-за горы карательный отряд в наш маленький поселок кричат давай лошадей, веди на площадь, ну и давай вести лошадей, известно, какая лошадь у бедняка плохая, а у кулаков забрали лошадей, вдруг заскакивает ко мне во двор белогвардеец, самогонка есть, я отвечаю у меня нет, я не гоню, а гонит вот кто, богач, у которого вон стоит ветряк, а у его наверняка есть, он гонит и продает, но и драл к кулаку, а тот не дал, то ему за это дали 25 плеток и ряд другим богачам. Дальше слышим в Кустанай бой. Жиляев выступил против бедняков, не мог удерживаться, то и пошли расстрелы рабочих и крестьян, тут опять восстал против белых поселок… не организованно что терпели расстрелы, дальше занимают город Кустанай красные войска, белые бегут, тут опять мне беда, слышу мой четвертый брат Михаил Бондаренко воровал у коменданта две лошади и экипаж и убежал к красным, мне стало хорошо на душе, что мы будем мстить за своего брата Антона. Дальше белые отступают и наши бегут мобилизованные кто куда попало, бегут до меня я их прячу, даю направление куда бежать, даю свою лошадь и направляю в город Орск к красным и сам убегал в разные места в озера и аулы, но все-таки не дался паразитам.

            Дальше в сентябре 1919 года заезжают к нам в поселок колчаковцы и забирают все подводы, в транспорт попадаю и я, но и думаю, что делать, погонят проклятые… что назад не воротишься, но делать нечего поехал, проехал 60 километров, до поселка Шаракул и ночью сбрасываю все… что было беру у белого офицера карего рысака, седло и тут же ночью удрал домой, дома побыл несколько часов, уехал в Кустанай, в Кустанае пробыл шесть жней, потом поехал домой, думаю наверное их нету, уже отступили, только приехал домой, как ночью приезжают 40 казаков прямо до меня во двор, но и души нет, здравствуй хозяин, здравствуй ты был  в Кустанае был, кто там, я отвечаю красные, что они делают – ничего говорю, казаки идут от белых к красным, их комиссар направляет домой и лошади дает, комиссар я говорю дает все, так той же ночью эти 40 человек стали нанимать меня, чтобы я отвел их к красным, я задумался, но посмотрел на них все молодые, но и стал говорить им, я денег не возьму, дайте лошадь вот этого пегого иноходца, дали и я увел в поселок Камышный и сдал красным, возвращаюсь домой, все стихло, колчаковцы отступили, вдруг приезжает уполномоченный из района и собирает сельский ревком, попадаю и я в председатели ревкома, не помню сколько времени прослужил я. Председатель ревкома собирают сельский Совет, я опять председатель сельсовета, тут как тут является Шульга Семен про которого я писал, он уже служил в Красной Армии, по болезни, тут беднота настояла старшего писаря давай Шульгу, поставили секретарем, так и сделали приступили к работе в 1919 году.

            Я на одном собрании заявил, кто желает вступить в ряды большевиков и ряды нашей пролетарской власти, то приходите в школу, там организуем ячейку, но и организовали из 8 человек написали из в райком, из райкома выехал инструктор, который все это оформил и стала в нашем отдаленном поселка ячейка большевиков, стала организовываться коммуна. В 1920 году меня забирают в ряды Красной Армии, как командный состав в город Пермь 18-й запасный полк. С Красной Армии меня отзывает украинский комитет Российской коммунистической партии большевиков заведующим украинским хором, так как большой певец.

            В 1920 году 18 июня меня перевели из кандидата в члены партии, где я получил партбилет. В 1921 году меня демобилизовали и я уехал домой, по приезду домой мой товарищей нет, уехали за 20 километров в поселок Адаевский в коммуну «Красная звезда». Написал и я заявление в коммуну «Красная звезда» на следующий день пришли подводы и забрали меня в коммуну. Я спрашиваю, где Шульга. Шульга в районе служит заведующим подотдела Райколхозсоюза. На четвертый день работы в коммуне, общим собранием коммуны меня избирают председателем коммуны «Красная звезда». Принял я от старого председателя все дела и смотрю, кто в коммуне большее количество бедноты, меньшее и как чего кулак говорит ты работы не знаешь, ты ни черта не внес, а я 5 пар быков, 12 лошадей, да овец 50 голов и весь инвентарь, ты на моем труде живешь, а думаю вот, что тут делается, постой, собираю общее собрание коммуны, но и давай в коммуну, прятался от разверстки. Не по нутру я стал кулакам, но зато беднота стала рада тут и Шульга приехал тоже говорит здесь засилье кулачества, нудно все это разгромить до основания.

            Дальше поехал я на районный съезд коммунаров, в то время проходила 1-я чистка партии. По чистке партии были назначены Окружком, товарищи Бабков и Афанасьев, они участвовали на нашем съезде, повестка дня была такова, отчет заведующего Шульги и 2 доклад с мест, и 3 разном, уже была целая история, когда был доклад с мест люди делали доклад с мест так, что живут в раю, молоко реками идет, как не жить, сижу я и думаю, нет ни хочу врать все открою… что будет, но и давай крыть по всем швам коммуну и кто в коммуне, но и пошли крыть и Бабков и Афанасьев сумели поддержали меня и тут же собрали меня на этом съезде заведующим подотделом райколхозсоюзом.

            Приступаю я к работе, принимаю все дела от Шульги Семена, а Шульга уезжает в коммуну на «Маяк», а сейчас не знаю, где Шульга, дальше наступают голодные года, разверстка, меня посылает райком по разверстке, работаю на все сто 1922 год наша коммуна всех кулаков исключила из коммуны, но и сама не выдержала и разошлась. Возвращаются домой, не успел отдохнуть, меня назначили командиром взвода по ликвидации зеленых банд. Первый принялся бой со своим взводом в поселке Адамовском с охранником, но мы его разбили, так что только написать легко, а переживать трудно, дальше мой бой был …. в ауле, но тут отбили ходок и две лошади и боченок меду и троих убили. Третий бой был в поселке Обжарском Семиозерного района. Тут четверых убили и одного ранили и 11 лошадей отбили. Словно где Тургай, где Иргиз там был с кровью гонял… охранника.

            Дальше какая моя протекала работа. В 1925 году меня опять избирают председателем сельсовета, начинаю работать в секретариате. Тут же в 1925 году я начинаю организовывать потребкооперацию. Но не думайте товарищи, что было легко, тут кулачество мешало во всю, но я был и секретарем ячейки, но товарищи сознаюсь, что было так за ярых эсеров и кулаков вызывал в свою канцелярию и говорил, что если вы не будете помогать, то на Вас создам материал, и Вас арестуют, но и таким путем мне удалось организовать кооперацию в своем поселке. Тут же меня выбрали председателем кооперации и проработал весь 1926 год.

            В 1927 году меня волком послал на курсы в город Кустанай на один месяц на секретаря ячейки. Окончил курсы приехал домой, меня опять избирают членом сельского совета, председателем комитета взаимопомощи. Работаю и выполняю все работы, которые на меня возложены. У меня была одна лошадь, задумал достать и другую и отдал 80 пудов хлеба за лошадь. Я сознаю, что ошибся, но не воротишь и тут же меня исключают из рядов партии. Значит я пробыл в партии с 1919 по 1928 год, но делать нечего, узнали много моих товарищей о моем положении, пиши аппеляцию, нет не буду пусть их в партии кулаки я буду еще крепче работать, но и наступила… на кулаков, а кулаки уже пляскали в лад, ага уже одну собаку исключили из партии Бондаренко, теперь нам лучше будет. Стала ликвидация кулачества, но я их не взял. Я все нашел ямы с хлебом, вытаскивал хлеб из ям, находил ямы в степи. Я был селькором, когда только стали селькоры. На меня было гонение со стороны кулачества, где факт подтвердился окружной выездной сессией, судила и в нашем поселке, так которые имели заговор убить меня их осудили на полтора года и по сто рублей штрафу.

            Я состоял секретным агентом уголовного розыска, я с ни чем не считался, только считал свою любимую партию. Но делать нечего, нужно работать еще крепче. В 1930 году в нашем поселке организовался колхоз, меня назначили бригадиром, работаю я бригадиром с 1930 по 1932 год, и здесь получаю премию за все политические кампании получал полушубок, товар, сапоги от МТС 40 рублей деньгами. В 1933 году приехал секретарь райкома товарищ Хасамов узнает мою работу и за что исключили из партии меня и стал говорить мне товарищ Бондаренко я нашел твою биографию, то дело ни так не верно тебя исключили, почему ты ни где не ходатайствовал. Я ему ответил они знали за что исключали, Хасамов говорит, ты пиши Краснооктябрьский мясосовхоз в ячейку там тебя примут, а я буду ходатайствовать дальше, чтобы тебя утвердили старым стажем. Я и написал меня и приняли в кандидаты партии, в том же 1933 году меня избирают на районный съезд Советов. На районном съезде меня избирают на областной съезд Советов. На областном съезде меня избирают членом областного исполнительного комитета, где пришлось полететь на аэроплане с товарищем Бабушкиным.

            Дальше по приезду с области меня райком перебрасывает в казахский колхоз имени Куйбышева полеводом. Проработал там 8 месяцев, я обратно уехал на второй пленум был секретарем исполкома. Был в обкоме Ярмухамедов, я зашел к нему спросить на счет своего дела, он сказал, что скоро будет чистка партии, то я и не усылал в крайком. Дальше подошла проверка партдокументов. Оказалось, что якобы я и другие комиссией утверждены, а райком об этом ничего не знает и таким образом я вышел из партии. Товарищи сознаюсь не подвергался никаким партвзысканиям, за исключением был выговор за пьянку. Вот это, что я пишу все верно, можете везде справиться обо мне, в Москве работает товарищ Карелина, она знает мою работу, а раньше Карелина работала у нас в Джетыгаринском райкоме, может много и много показать мою работу и в селе Гуляй-поле и вообще районе которые меня знают, о мне мои сыны смеются, вот Вы выброшены за забор, имею 6 сыновей, из 3 коммуниста, 1 комсомолец, 2 еще пионеры и 4 дочери,  2 дочери замужем, а 2 при мне еще маленькие. 1-й сын Политруком, 2-й заведующий почтовой связи, 2-й счетоводом. И так товарищи прошу ответить мне по адресу, чтобы я успокоился, мне сейчас 59 лет. Адрес: Казахстан, Актюбинская область, Джетыгаринский район, Буденновский сельсовет, поселок Сахаровка колхоз имени Димитрова, Бондаренко Иван Федорович.

            Еще прошу Центральный комитет партии, нашего вождя товарища Сталина сообщите мне о моей просьбе, только я извиняюсь, что плохо написал. Я только и научился грамоте при нашей пролетарской власти и писал, что никаких растрат нигде не делал, суду не подвергался. Сейчас сижу и думаю, наверное мой такой… или же ЦИК партии и не знает о таких коммунистах, как сейчас о Сталине в партии возьму для примера нашего … партийца Малахат Иосиф был в нашем колхозе парторгом, растратил 300 рублей денег колхозных и его перебросили в Буденновский колхоз парторгом, 2-й факт перебросил райком коммуниста Тулчинского к нам председателем колхоза, растратил 1000 рублей колхозных средств и тоже был таков, так нет, что тут говорит масса и как смотрит на коммунистов, вот, что я вам написал, все это правда, я хотел сам лично уехать в Москву, но беда не хватает средств, я бы все рассказал Вам товарищ Сталин.

            Проситель – Бондаренко Иван Федорович

 

ГАКО П-165 Оп.1 Д.246

 

Добавить комментарий


« Пред.   След. »

Из фотоальбома...


Совхоз "Алексеевский"


Список немцев военнообязанных, призванных в трудовую армию


Приказ коменданта по городу Кустанаю

ВНИМАНИЕ

Поиск генеалогической информации

Этот e-mail защищен от спам-ботов. Для его просмотра в вашем браузере должна быть включена поддержка Java-script

 

 
 

Друзья сайта

      Спасибо за материальную поддержку сайта: Johannes Schmidt и Rosalia Schmidt, Елена Мшагская (Тюнина), Виталий Рерих, Денис Перекопный, Владислав Борлис

Время генерации страницы: 0.263 сек.