Знакомьтесь: Эмма Шильке!

"Ленинский путь". 1960 год

            В один из погожих майских дней 1959 года в дом Шильке заглянул управляющий восьмым отделением Александр Яковлевич Шнайдер.

            - Эмма Яковлевна, у меня серьезное дело к вам, не знаю согласитесь ли…

            - Я сейчас, только управляюсь с плитой.

            Пока та деловито хлопотала у печки, Александр Яковлевич рассеяно глядел во двор. Со дня на день должны привести на ферму 8 тысяч пекинских уток, а уход за ними поручить некому.

            «Если откажется Шильке, тогда кого?..» и перебирал в памяти фамилии людей.

            Размышления Шнайдера прервал ровный голос хозяйки.

            - Слушаю вас, Александр Яковлевич.

            Убеждать Эмму Леонтьевну долго не пришлось. «Справлюсь ли?» - усомнилась только она. Нет, Шильке и не подумала заикнуться о том, что на руках у нее четверо детей, старшему из которых одиннадцать лет, что не на кого оставить большое хозяйство.

            - Спасибо, - крепко пожав руку Эммы Леонтьевны, не скрывая довольной улыбки, радостно вымолвил Шнайдер.

            …Когда Шильке снарядив и отправив троих детей в школу, а младшую дочурку оставила на попечение соседей, пришла на птицеферму, с машин уже сгружали первую партию утят. Маленькие пухленькие, они бились в кучу, неуклюже передвигаясь на неокрепших ногах. Вслушиваясь в писк беспомощных существ, Эмма Леонтьевна поймала себя на мысли, что, может быть, впервые так пожалела их.

            - Что же это я стою? – забеспокоилась вдруг она. – Рая, давай-ка начнем отбирать утят. Которые побольше, вон в ту клеть, остальных в помещение, - обратилась Шильке к своей шестнадцатилетней помощнице Сайпеновой. – А то чего доброго, подавят друг друга.

            Вдвоем управились быстро. На следующий день привезли еще 2000, а к исходу третьих суток утят было 8 тысяч.

            - Ой, как много, - ужаснулась Рая.

            - Не волнуйся, доченька, управимся, - ласково потрепав по плечу Сайпенову, уверенно произнесла Эмма Леонтьевна. Сказала, а по телу мурашки пробежали, неспокойно стало на душе.

            Сомнения понемногу рассеивались. Чем больше становилось забот, тем сильнее захватывала работа. Трудно было, ничего не скажешь. К вечеру не разгибалась спина, ломило суставы, но ни разу и виду не подала, что устала. А ведь, чтобы накормить, напоить такую ораву, надо было лопатами рубить траву, ездить на лошадях за целых два километра за комбикормом, ежедневно доставлять его по 14 центнеров, носить по четыре бидона обрата с молочно-товарной фермы. И все это делами сами без посторонней помощи.

            Незаметно летели дни. Росли зоотехнические знания Шильке. Вместе с зоотехником отделения Ломакиным, она внимательно следила за развитием птицы, составляла рационы. Подросли и утята.

            Да, нелегко было Эмме Леонтьевне. Ведь помимо работы на ферме дома ее ждало много неотложных дел. Накормить, обуть детей, управляться с домашним хозяйством; к этому тоже надо приложить руки. Какую надо иметь твердую волю, выдержу. Если б нужда ее заставляла так нет, в доме достаток. Сознание, что вместе со всеми делает большое нужное дело, придавало ей силы, уверенность.

            Трудолюбие, настойчивость окупились с лихвой. Когда глубокой осенью прикинули уток на весах ни одной не нашлось меньше трех с половиной килограммов, а отдельные – чуть ли не пять. Вот это утки! – восхищенно заметил управляющий Шнайдер. Не то, что на четвертом отделении.

            Как же все-таки удалось Шильке вырастить таких породистых упитанных? Условия на обеих отделениях вроде одинаковые, и корма ничем не отличаются. Секрета тут никакого нет. Когда душа лежит к работе, то и результаты прекрасные.

            Восторженно отзывались люди о выращенных Шильке племенных утках. Хотя похвалы, шедшие в адрес утятницы и льстили немного самолюбию, но какой-то осадок неудовлетворенности остался на сердце.

            - Мало было зелени. Все озеро очистили утки, даже прошлогоднюю траву на берегу до единой пообщипали. Нет чтобы опахать озеро, засеять просом, кукурузой или травой, вот тогда бы настоящие условия созданы были для водоплавающей птицы. Глядишь, и в веке еще поприбавились бы.

            Что ж, Эмма Леонтьевна права.

            В последних числах ноября, когда наступили по настоящему суровые казахстанские холода, Шильке сдала последнюю партию уток.

            Возвращаясь домой Эмма Леонтьевна твердо решила: на будущий год возьму не менее 10 тысяч утят.

                                                             Г.Огай, Кустанайский зерносовхоз