Cоздание сельхозартели села Валерьяновка Тарановского района

Кропотливая работа от краеведа-исследователя Александра Шефера

В истории края любопытными будут любые факты: и положительного, и отрицательного характера. Как в стране в целом, так и в истории Тарновского района есть страницы, ждущие своего исследователя. Одной из таких,- явно неоднозначных страниц является коллективизация сельского хозяйства 30-х годов. Сущность политики коллективизации заключалась в замене частной собственности в сельском хозяйстве на коллективную (колхозную), т.е. обобществлении средств сельскохозяйственного производства.

В аудитории дискутирующих на данную тему всегда найдутся два прототивоположных лагеря. Бесспорно, что  коллективизация принесла для многих, прежде всего для беcхозяйственных крестьян, работу и возможно надежду на лучшее будущее.   Однако работая в архивах Кустанайской области, а также в беседах со старожилами села- свидетелями тех далёких лет, глазами людей  другого поколения, зачастую заметна несправедливость властей особенно на начальном этапе, в репрессивных 30-х годах, порой даже бесчеловечность. Львиная доля архивных документов содержит строгие резолюции вышестоящего начальства и сухие отчёты подчинённых. Речь идёт практически всегда о выполнении приказов и распоряжений сверху. Невольно возникает вопрос: а где-же сами люди? Где их добровольный патриотизм, где массовая агитация и убеждения? Интересуется- ли кто-нибудь откровенно их проблемами? Что конкретно сделано для самих тружеников?  Или сам человек входит в поле зрения чиновников лишь в докладах? Прошло ещё много лет, пока местные колхозы мало-мальски разбогатели, закупили необходимую технику, построили соответствующие помещения и склады, а также часть средств стали направлять на развитие социальной сферы сёл.   

Для начала совершим небольшой экскурс в историю страны, обратимся к истокам движения за коллективизацию. Как известно, XV съезд ВКП (б)- партии большевиков- принял в декабре 1927 года в Москве решение о всемерном развёртывании коллективизации сельского хозяйства. Были установлены сроки проведения в жизнь этой кампании. В частности, для северного Казахстана таковым сроком являлась весна 1932 года, когда нужно было уже полностью завершить объединение крестьян в колхозы. Новое дело было подхвачено большинством местных исполнителей-чиновников с энтузиазмом, остальная же часть лишь безропотно выполняла приказ, не представляя практически конечной цели. Началось соревнование между областями, районами, сёлами. Тогдашние руководители, с целью отличиться и досрочно доложить в Москву о завершении коллективизации, установили новые сроки: 1930-1931 годы. По логике рассуждений и областное, а затем и районное руководство, приблизили исполнение этого приказа с одной целью- досрочно победный рапорт. Так вот, уже в феврале 1928 г. была основана сельскохозяйственная артель «Коминтерн» из членов земельного общества Валерьяновского.  Поначалу в артель вступили 9 валерьяновцев-добровольцев. На первом заседании был избран его первый председатель Топчий Андрей- по происхождению крестьянин- бедняк. Конечно, коллективизация была для крестьян диковинкой. Люди с недоверием относились к этой затее. Естественно, что первыми вошли в артель и те люди, которым практически нечего было терять, т.е. бедняки или сами активисты-агитаторы. Среди них: Муха Калейник, Куриленко Афанасий, Отцейшмак Пётр.   Среди инициаторов был и Мокрицкий Сафрон Семёнович с тремя братьями своей жены, урождённой Кучер Прасковьи, родом, как и её муж из Винницкой области Украины. Её братья  Кирилл (родился в 1905 г), Алексей (1907 г.) и Иван (1910 г.) родились уже в самой Валерьяновке. Были и несколько человек, которые практически силой были втянуты в колхоз и способствовали в дальнейшем развалу предприятия. Поэтому первую артель в посёлке можно назвать и артелью, состоящей  частично из людей с родственными отношениями и близких друзей, рискнувших испробовать себя в предпринимательском,-колхозном деле, конечно в первую очередь по инициативе местных властей. Это малое примитивное колхозное образование вынуждено было на первых порах полагаться на самого себя и  использовать свой собственный инвентарь, ибо и местный сельский Совет не имел больших возможностей существенно помочь новой артели. Как часто в жизни бывает, теория и практика не всегда сходятся один к одному.

Эйфория первого времени стала быстро затухать, когда колхозники столкнулись с серьёзными проблемами, связанными с финансированием предприятия, организацией рабочего цикла и нерешёнными спорными  проблемами. Ведь поделиться мнением и позаимствовать  практический опыт колхозного движения, которым во всей стране Советов никто не обладал, колхозники не могли. В данном проекте эти  полуграмотные сельские мужики-работяги сами были революционерами-первооткрывателями, опирающимся лишь на расписанную теорию и советы местных «новорожденных» партийных деятелей. 

Можно выделить насколько пробелов в организации артели, такие как:

Ø  Отсутствие коллективного руководящего опыта;

Ø  Сложности в плановости и в профессиональном  счетоводстве;

Ø  Слабое обеспечение техникой, инвентарём, а также племенным и рабочим скотом;

Ø  Сложности во внутренних отношениях (распри, ссоры).

Низкая заинтересованность некоторых членов артели, а позже и недоверие и идеологические подозрения в саботаже.   2 марта 1930 года в газете «Правда» была опубликована статья Сталина «Головокружение от успехов», в которой он критиковал ход коллективизации, призывая среди прочего власти на местах «опуститься с небес на Землю» и оптимизировать данный процесс. Статья имела среди крестьян эффект бомбы. Начались нервозные споры и дискуссии, сводившиеся в конечном счёте к выжиданию указаний сверху, или как правильно, по-партийному отреагировать, дабы не «наломать дров». От себя лично проявлять какую-либо спешную инициативу в те командные тоталитарные сталинские времена решались не многие. Члены Валерьяновской артели активно обсуждали статью и пытались прийти к единому мнению, но к сожалению, вместо того, чтобы ещё более сплотиться, эти споры подтолкнули в конечном счёте к огромным разногласиям и распаду первой «добровольной» артели.    

Через несколько лет Валерьяновская артель  «Коминтерн» была вновь восстановлена, но уже на более принудительной основе, диктуемой властями сверху. В отличие от её начальной формы новая артель имела преимущества в мало-мальском обеспечении техникой, поставляемой централизованно и через созданную Викторовскую МТС, целью которой стало обеспечение близлежащих предприятий техникой.    Идея объединения крестьян в колхозы была, может быть и неплохой, но вопрос в том, как и какими методами эта новая идея Советской власти  претворялась в жизнь.  Цифры и факты архивов говорят о том, что именно с началом создания колхозов, а затем МТС (Машинно-Тракторных Станций), Валерьяновка, сравнимое ранее с поселением районного масштаба, несмотря на некоторые успехи, начинает медленно угасать. Мы являемся ныне свидетелями того, во что превратилось село Валерьяновка сегодня. Ответить, почему это произошло, установить одну из многих причин упадка, помогут некоторые документы, явно говорящие нам о применении жёсткой командной системы, не считаясь с мнением самих «подопытных», т.е. крестьян.

Выписка из протокола  президиума Викторовского (ныне Тарановского) Районного Исполнительного Комитета (РИК) от 20 марта 1930 года: 

« 1. Подтвердить к обязательному и безоговорочному выполнению приказа- установленные сроки. Одновременно отметить, что сельские Советы к вопросам коллективизации подходят формально......Колхоз п. Валерьяновского оторван от бедноты. Беднота не идёт в колхоз мотивируя тем, что в колхозе засилье кулачества, а Сельсовет в этой части ничего не сделал. ...Иждивенческое настроение колхозов не изжито (Даниловка), искусственное создание панического настроения в части продовольствия (Валерьяновка)....В отношении Валерьяновского сельского Совета: связь с кулачеством, полное отсутствие засыпки семенных фондов и вообще работы по посевной, отсутствие работы по колллективизации бедноты. Поручить следователю срочно проверить работу Сельсовета и правления колхоза и привлечь к ответственности как за срыв посевной....Создать институт уполномоченных по статистике в районе....Всем сельским Советам предлагается установить точный учёт коллективизации и через каждые 10 дней сообщать РИКу» 

Невооружённым глазом заметно, что данные решения Райисполкома отражают как в зеркале статью Сталина «Головокружение от успехов».  Что же оставалось делать правлению колхоза в такой устрашающей и безвыходной ситуации, где чётко говорится о привлечении следователя для выяснения виновных? Все мы сегодня знаем, к чему привели подобные угрозы государства. Руководству Валерьяновского Сельсовета приходилось выполнять решения любыми способами, в том числе  укреплять молодой колхоз за счёт конфискации имущества у населения.   К примеру, 14 июня 1932 г. житель Валерьяновки Степан Зеленко пишет жалобное заявление в сельский Совет с просьбой снять данное ему колхозом так называемое твёрдое задание. В те годы твёрдое задание, т.е. своего рода налог, возлагали повсеместно на так называемые зажиточные личные хозяйства, получающие доход от реализации собственной произведённой продукции, т.е. говоря языком большевиков- на спекулянтов. Налог предполагал поборы различного рода и не только в виде сдачи зерна. Зачастую таких людей заставляли покупать и акции государства на определённую денежную сумму. Практиковалось и абсурдное лишение избирательных прав граждан с возложением штрафа. Далее валерьяновец Степан Зеленко пишет, что колхоз 10 июня 1931 года отпустил его на работу в Союзсельстрой, а пока он там трудился, у него изъяли в пользу колхоза две лошади, корову, тёлку, 3 овцы, бричку и некоторое другое имущество. Далее автор заявления пишет: « Я думаю, что моё имущество конфисковано не по закону, т.к. я служил в Красной Армии с 1918 по 1921 год....Понемногу стал заводить хозяйство и, как всем известно, я работал на государственном и общественном и недосчётов у меня не было, имущество не растранжиривал, а берёг. Поэтому, как сирота, прошу обсудить моё положение и снять с меня пятно, т.е. твёрдое задание»

Вчитаемся повнимательней в слово «пятно» в данном заявлении и попробуем войти в сложившуюся сложную жизненную ситуацию валерьяновца, понять его неудобство перед селянами, его состояние чувствовать себя в своей-же деревне отторгнутым, своего рода «прокажённым». Налагая твёрдые задания на частников, власти таким образом всё в большей степени раздваивали население на бедных колхозников-патриотов с одной стороны и частников-спекулянтов с другой. Напряжение между этими группами возрастало. Слово «спекулянт», означающее вообще-то: торговец, предприниматель, получает оттенок неприязни, ругательного слова, закрепившегося в умах советского народа на долгие годы. Таким образом выработалась некая нездоровая зависть к частным, имеющим успех, предпринимателям, существующая в деревнях порой и по сей день,- уже многие годы после развала СССР.  Самопроизвол тех лет подтверждает ещё одно заявление от жительницы соседнего посёлка Козырёвка Дарьи Прокуратовой от 19 июля 1932 г.: «В 1931 году во время проведения скотозаготовок в августе месяце бывшим Валерьяновским Сельсоветом у меня забрато скота для выполнения плана заготовки: 3 головы рогатого скота. Скот загнан был по приказанию председателя Сельсовета на общий двор колхоза, когда стадо шло из степи вечером. В настоящее время я имею семейство из 4-х душ. Муж болен уже 9 месяцев, потеряв трудоспособность на производстве в Магнитогорске...Прошу разобрать моё заявление и возвратить хотя- бы корову, т.к. я считаю, что скот изъят незаконно. Социальное положение считаем малосередняк.»

Через месяц Сельсовет рассмотрел данное заявление и его председатель наложил суровую резолюцию: «Возврату, сданный государству скот, не подлежит»  Не эти- ли сухие резолюции сеяли недоверие и отталкивали людей от колхозов? Мы,- современное поколение, сразу можем задаться вопросом: На каком- же основании государство,- руководимое народными избранниками, позволяет себе самовольно вмешиваться и изымать без какого- либо согласия человека весь его личный скот? Даже в самой формулировке резолюции председателя Сельсовета, в словах «сданный скот» напрашивается вопрос: а кто же сдал этот скот? Не следовало- бы правильно написать: «изъятый скот». О какой добровольности и массовом патриотизме колхозного движения можно говорить? А что стоят специальные комисии по изъятию так называемых излишков у населения, которые  окрестили в народе «метлой». Понятно, что сборы эти  направлялись далее для помощи голодающим или в регионы с выпадом урожая. Цели как- бы гуманные. С сегодняшних позиций тяжело оценить практически нищенское состояние государства и его  большей части граждан того времени, на переломном этапе развития. Оценки тем процессам пестрят сегодня разнообразием. Переход от одной ситемы в другую всегда сопряжён с неимоверными трудностями и потерями. В какой- то степени и мы пережили подобный период перемен после развала СССР в 90-х  годах ХХ века. Но несмотря на вынужденность и необходимость сбора продуктов питания в 30-х годах вышеназванными комиссиями, нельзя не заметить, какими всё- таки порой варварскими поступками, вопиющими от несправедливости и полного беззакония методами эти гуманные цели помощи голодающим претворялись в жизнь. Старожилы села с явной грустью и подавленностью в голосе вспоминают похождения  членов комиссии: Чтобы не оставить семью голодной,  сельчане были вынуждены закапывать часть припасов в земле, иначе «метла» всё очистит. А как рьяно выполняли свой приказ многие, стремившиеся выслужиться перед начальством члены комиссиии, не считаясь с потерями, думаю не требует особых разъяснений.  У большинства людей вырабатывалось равнодушие и апатия ко всему, страх за свою семью перед той непредсказуемой тоталитарной системой.

Упомянутый ранее, бывший председатель  Тарановского районного отдела здравоохранения Иван Маркович Харин в переписке с Валерьяновским школьным музеем в 1991 году писал:  «Свидетели тех лет вспоминают, как дохла обобществлённая скотина от недогляда, голода и морозов в совсем неутеплённых загонах. В то же время создания колхозов, у казахов изъяли верблюдов,- хотели организовать верблюдоводческий совхоз в соседнем Орджоникидзевском (Денисовском) районе. Так вот опять- же от «заботливого» ухода за этими специфическими животными верблюды разбежались по степи. Несколько поймали в Викторовском (Тарановском) колхозе и решили использовать: запрягали с утра до вечера кому не лень, а когда наступили морозы, то эти верблюды не выдержали колхозной жизни- пали.»  

Печальным фактом истории села является и снос Валерьяновской православной церкви в 30-х годах ХХ в. согласно сталинским директивам. Нам можно только догадываться, как отреагировала большая часть верующего населения на это щепетильное решение. Примечательно, что жители практически не имели возможности официально высказаться против этой затеи, ибо их мнением государство не интересовалось, а снос церкви был окончательно решённым «сверху» делом. Валерьяновцы, порой со слезами на глазах наблюдали за этим варварским актом. Старожилы вспоминают, что сам колокол церкви был довольно крепким орешком для разрушителей: разбить его на части удалось лишь после многих безуспешных попыток.  Напомню ещё раз, что во времена колхозов ушел в прошлое воспоминание фруктовый сад и каменное ограждение больницы, ставшие в те времена неотъемлемой частью валерьяновского  больничного комплекса.  Слова большевистского Интернационала:  «мы старый мир разрушим до основания, а затем: мы наш, мы новый мир построим...» были восприняты  рьяными исполнителями буквально и стали, к сожалению, печальной реальностью, в которой была быстро выполнена лишь первая часть данного  предложения. Бесспорно, что основанные позже такие колхозные предприятия, как маслозавод или скотоводческие базы предоставили валерьяновцам рабочие места, но внедряемая глобализация,  расширение и укрупнение центральных предприятий привели к закрытию и сокращению местных.  

Александр Шефер. Германия, Марбург.