Вези меня в Кустанай

Рассказ Владимира Щепина

«Оттого-то большинство людей и встаёт по утрам с постели:
не потому, что от этого что-то изменится,
но потому, что от этого не изменится ничего».
Трумэн Капоте. «Злой дух».

- Я сюда переехал. Так семья захотела. Джарайд. Раньше я жил в Кустанае. В Кустанае меня все знали. Каждая собака меня знала в Кустанае. Меня там уважали. Понимаете? Уважали. А здесь люди злые. Зачем я сюда приехал?
Южное солнце окрасило руки и лицо пожилого дядьки в белой рубахе в цвет старого красного кирпича. Узкие глубокие морщины на выдубленной коже были похожи на высохшие русла южных речек – когда пролетаешь над коричневой пустыней на слишком малой высоте, чтобы можно было присмотреться, как следует, хотя бы к чему-то. Умные злые глаза глядели, словно из траншей.
Дядька, явно пьяный, слегка пошатывался, но речь его была связной, и он не употреблял матерную ругань ни на одном из двух известных ему языков.
- У вас здесь люди злые. Зачем я сюда приехал? Как вы здесь живете, когда здесь такие злые люди? В Кустанае всё не так. Там люди – добрые. В Кустанае меня все любили. Меня там все знали. А здесь никто никого не знает.
На дядьку стали оглядываться люди. В четвертом часу пополудни, раскаленным августовским днём кто-то шёл из магазина с бидоном молока, а кто-то – с куском колбасы, завёрнутым в серую обёрточную бумагу. Бабки с колясками сидели на лавочках, а я вышел во двор, чтобы прогуляться. Мы совсем недавно переехали в этот район, в  новую панельную пятиэтажку. Сорок минут назад я познакомился с Иваном. Иван жил в первом подъезде, он вынес во двор модель планера и сказал, что когда вырастет, он станет военным лётчиком. Выяснилось, что в сентябре он, как и я, пойдет в первый класс. И вот такого замечательного человека родители вызвали домой обедать. В моей семье коллективные обеды были не приняты, родители были на работе, и я гулял по двору один, размышляя об облаках и самолётах.
В те времена пьяные средь бела дня люди были редкостью. Двор, зажатый между двумя пятиэтажками и раскалённым небом, смотрел на медленно идущего мужика. Чуть сгорбленный дядька старался шагать твёрдо, широко размахивал длинными руками и громко говорил, обращаясь, в основном, к самому себе. Я подошёл ближе – бояться было нечего, а интересно было всё.
- Я устал. Я иду со смены. Пока переезжали, я устал. Теперь я живу здесь. Джарайд. И я постоянно устаю. Я знаю, почему. Здесь люди злые. Здесь меня никто не любит. Друзья остались в Кустанае. Я хочу назад в Кустанай. Не надо было сюда приезжать. Мужик, наверное, действительно очень устал. Он присел на лавочку у нашего подъезда, долго выуживал из заднего кармана пачку «Беломора», потом – раздавленный коробок спичек. Папироса и спички слушались его с трудом. Он часто ронял то одно, то другое, тихо бормоча что-то на незнакомом мне тогда языке. Наконец, чтобы стало удобнее, он пересел на асфальт.
- Не хочу я здесь жить. Здесь мне плохо. Здесь люди злые. Я хочу назад, в Кустанай. Как мне уехать в Кустанай?
Пьяный говорил громко и все, кто хотел на него посмотреть, постепенно стянулись в полукруг. Образовалась приличная толпа. Слышался ропот: «Да он пьяный!» «Вызовите милицию!» «Мужчина, идите домой!»
- Мой дом в Кустанае. Здесь нет дома. Здесь люди злые. Зачем милиция? Кого я ругал? Я вообще не ругаюсь. Кому я мешаю? Я не хочу здесь жить. Семья сказала – «поехали», – джарайд, мы поехали. Кому стало лучше? Я не ругаюсь. Я хочу назад, в Кустанай.
В моем подъезде жил мужик, у которого была машина. Он работал где-то неподалеку, и всегда приезжал на обед домой. К сожалению, пьяный дядька в белой рубахе сел на асфальт, прислонившись спиной как раз к колесу этого самого зелёного «Москвича». Расчесывая усы, на сцену вышел хозяин машины.
- Мне на работу надо ехать. Уходи, – сказал он.
- Не пойду, - твёрдо сказал пьяный. - Вези меня в Кустанай. Я заплачу. У меня остались деньги.
Народный ропот нарастал.
- Какой Кустанай? Мне на работу надо. Встань с асфальта.
- Не встану, шофёр. У тебя машина, а мне здесь плохо. Поедем в Кустанай, там хорошо.
- Уйди, мужик. Я милицию вызову. Какой Кустанай? Иди домой, проспись, раз нажрался.
- Какой нажрался? Я хочу в Кустанай. Пусть семья остаётся здесь. Шофёр, поехали в Кустанай. Там хорошо. Там добрые люди. Вези меня в Кустанай.
- Какой я тебе шофёр?! Уйди по-хорошему…
Пьяный дядька лёг под колеса, окончательно перегородив проезд зелёному «Москвичу», и закрыл голову руками. Он говорил громко и горестно, но собравшиеся люди громко делились мнениями и поэтому были слышны лишь отдельные его слова – «Поехали, шофёр… Кустанай… не надо милиции… я не ругаюсь… злые … здесь». Мне вдруг стало очень грустно, и я пошёл домой, на пятый этаж.
Вечером я спросил у отца, что такое Кустанай. Отец знает всё.
- Это город далеко на запад, меньше нашего, там много полезных ископаемых.
- А почему мы туда не ездим?
- В Кустанай? Зачем?
- Говорят, там живут добрые люди и все друг друга уважают.
- Там точно такие же люди, как и здесь. А кто тебе такое сказал?
Разговор перешёл на что-то другое, а потом и на то, что скоро в школу и познакомился ли я с кем-то во дворе и я был очень рад рассказать отцу про лётчика Ивана, который живёт в первом подъезде, и Кустанай забылся сам собой.
Позже я узнал, что в Кустанае шьют джинсы, издали похожие на «Монтану». Правый задний карман таких джинсов украшала медная бляха со словом «Кустанай», её полагалось немедленно отрывать после покупки, чтобы джинсы сошли издалека хотя бы за индийские.
Через много лет я вдруг вспомнил историю про раскаленный августовский двор и рассказал её двум закадычным друзьям. «Надо, чтобы у каждого был свой собственный Кустанай – чтобы стремиться туда, и, наконец, уехать в то место, где люди добры и уважают друг друга», так сказал один и через несколько лет уехал навсегда очень далеко. «Я нашёл свой Кустанай», - так написал он мне через пару лет после переезда. «Надо, чтобы у каждого был его собственный внутренний Кустанай. Чтобы его было можно везде носить в себе. Чтобы везде было хорошо и комфортно и никуда не нужно было ехать», - так сказал второй и через несколько лет уехал навсегда за тысячи километров. Мы перезваниваемся и видимся раз в год или два.
В Кустанай я так и никогда и не попал, но теперь точно знаю, что он есть. Это небольшой город, там разрабатывают полезные ископаемые, и он стоит на реке Тобол. Мне даже доводилось разговаривать с людьми, жившими в Кустанае – они говорят, что там всё именно так, как и во всех других известных нам местах.


Ноябрь 2009

http://www.proza.ru/2009/12/19/819