Друзьям далеким

Стихотворения Сырбая Мауленова

Тетя Катя

Когда в Алма-Ату из Кустаная

Приехал я, непризнанный поэт,

Она меня встречала, как родная,

Мне комнату дала, как горсовет.

В саду – четыре яблони цветущих.

Четверка наших бойких сыновей.

Возилась целый день в зеленых кущах,

Как облако, белея средь ветвей.

Хоть, не созрев, срывался плод тяжелый,

Хозяйка не сердилась на детей,

Следила, чтоб поели перед школой,

Смотрела, чтоб оделись потеплей.

Она, когда зима швырялась снегом

И ветер до рассвета выл в ночи,

Рассказывала детям,

Как со смехом

Несутся с гор весенние ручьи.

В ее душе все время было лето:

По снегу шла – не думала грустить,

И каждого казахского поэта

Спешила свежим чаем угостить.

Мы вместе дружно прожили немало,

И вдруг я получил квартиру – сам!

О, сколько самых добрых слов сказала

Хозяйка уезжающим жильцам…

Ты, тетя Катя, больше, чем родная –

Явилась в ореоле доброты,

Как горсовет,

Поэту Кустаная

Даруя уголок Алма-Аты!

И стал своим я в городе,

В который

Меня ты просто за руку ввела,

Терялся я – ты мне была опорой,

Был город тесен –

Степью ты была.

 Перевел с казахского О. Дмитриев

Русский язык

Мощь вулканов

и плавность озерных

                          излучин –

все вместил за века

этот мудрый язык.

К детям – нежный,

он к недругам

               жестче колючек,

для врагов он подобен

                          удару грозы.

В мире есть у него

особое место –

тысячелетьями горных

                               хребтов

он уходит в века.

В нем и мыслям –

                           просторно,

и слову не тесно,

в нем дыхание свежее

утреннего ветерка.

Он мерцает в ночи

белоснежным утесом.

Он, себя не жалея,

другим отдает.

Он прозрачен, как небо,

в нем сладостность

                    сока березы

и орла горделивого

вольный полет.

В доброте равен он

 лишь любви материнской –

светом знаний и дружбы,

 как белым поит молоком.

Он подмога великая,

как солдату – оружье,

и коса – для косца,

и матросу –

                   родительский дом.

Через наши сердца,

как сквозь пашню,

пророс он корнями.

Он и щедр, словно колос

в добрый час

неустанной страды.

С затаенной печалью

сливается в нем ликованье,

исцелит он от горя,

подставит плечо в час беды.

Он сокровищ своих

никогда никому не жалеет –

приходи и учись

драгоценным богатством

                                        владеть:

простодушен он,

словно пастушья жалейка,

величав,

как органная гулкая медь.

Он послом государства,

великой Советской державы,

дружелюбьем исполненный,

равным средь равных встает.

Он горюет о павших

плачем седой Ярославны.

Юным, солнечным, дерзким

на праздниках наших поет.

Как шахтер-богатырь,

он врубается в штольни

                                    эпохи

и вздымает пласты ее,

как шахтер – на-гора.

В нем полетов космических

пламя и грохот,

трав весенняя прелесть,

которыми степь так щедра…

Океанскою чашею он

неисчерпаем –

жизнь сама,

продолжение жизни живой

                                  на земле,

он хранит от забвенья

о подвигах прошлого память,

и в грядущем –

пунктиром торит

свой космический след.

Он родник животворный,

Он к истине зов

                       и стремленье,

Правды свет,

На земле разгоняющий тьму,

И за это за все

Я, казах по рожденью,

Отдаю ему душу и сердце,

В любви признаваясь ему.

                  Перевела с казахского Руфь Тамарина

Друзья далеким

Дотронешься до тополевой

                                      ветви –

Зеленый клей на пальцах.

Влажен ветер.

И воздух весь цветеньем

                                  напоен.

Май на земле!

Черемухи, как дети,

Листвою тянутся

                     к холстам знамен.

Ко дню Победы все

                         позарастало.

Совсем, как летом,

                            на припеке стало.

И все плотнее ветер,

                        все теплей.

Он гладит

На гранитных пьедесталах

Фигуры бронзовых

                         богатырей.

Их лбы и скулы,

Жесткие шинели…

Навечно на посту

                           окаменели

Они, двадцатилетние

                            бойцы.

И как поверить,

Что на самом деле

Они солдатам нынешним

                                    отцы!

Но так свежо и так

                                  раскрыты дали

Весной, и пахнет юностью

                                        озон!

И даже солнце

Кажется медалью,

Что взял да приколол

                      к своей солдатской

Зеленой гимнастерке

                              горизонт.

К лучам и птицам

                           поднимаю выше

Свое лицо! Но все равно

                                       притихши,

С той нежностью, что давит

                                  горло мне,

Я вспоминаю

О друзьях погибших…

Я тоже ведь был ранен

                                на войне…