В киргизской степи

"Оренбургские епархиальные ведомости". 1906 год

Из миссионерской поездки

            7 мая с псаломщиком выехали на Шулаксай. Часов в шесть вечера мы приехали в поселок Юльевский, отстоящий от Семиозерного верстах в 30, который только недавно стал населяться и к нашему приезду было всего семей 35; большая часть народа жила еще в палатках. Поселок Юльевский, на пути к Шолаксаю, населяется на левом берегу речки Чишли, от большой Тургайской дороги только в верстах в четырех. Народ, извещенный заранее, ожидал нашего приезда. Вечером на открытом воздухе отслужили мы вечерню, а утром утреню и часы. После часов мужички попросили нас отслужит водосвятный молебен и освятить места под новостроющиеся землянки. Со слезами благодарили нас переселенцы, что заехали к ним. «Мы и не думали, что в степи мы встретим батюшку и услышим Слово Божье», - говорили мужички. Долго и беседовал с народом и, обещаясь возможно чаще посещать новых прихожан своих, часов в 12 отправились дальше.

            Верстах в 15 от Юльевского поселка на пути стоял аул Байтуминцева кибиток в 10. Издали я узнал кибитку Саганбая Биспаева. К нему, как к хорошему «тамыру» (приятелю) необходимо было заехать. Саганбай вышел из кибитки и стал у двери в ожидании нашего приезда, - видимо ему сообщили о появлении близ аула русских. Саганбай крепко жал мне руку обеими руками и благодарил, что я заехал к нему. «Я не на шутку обиделся на тебя, мулда, что весной проехал мимо и не заехал ко мне в то время у меня было много гостей, приехавших поминать покойного сына», - заговорил Саганбай, поднимая кошомную дверь кибитки. Извинился я пред ним тем, что торопился на ночевку приехать в аул Байназарцева на Купу. При входе нашем в кибитку вторая жена Саганбая постлала для нас в четверо сложенное одеяло и бросила на него две подушки. Попросили нас сесть. Поздоровавшись со всеми, мы уселись. Саганбай сел со мной рядом и, тяжело вздыхая, рассказал, что в конце февраля похоронил старшего – самого любимого сына. Я выразил свое глубокое соболезнование.

            Оказалось – только еще первый день начал весь аул пить кумыс. Стали угощать и нас, называя счастливыми, что мы угодили на «Кумыс-борон», то есть первый кумыс. Долго мы сидели за кумысом, расспрашивая друг друга о том и о сем – житейском. Пока мы пили кумыс, поспел и самовар, заварили мясо. За чаем обращается Саганбай ко мне и говорит: «спасибо, мулда, что заехал, я ровно не нахожу себе место после смерти сына, не знаю с кем бы мне поговорить и кому излить свое горе». Немного помолчал он и снова начал: «наши киргизы, выражая сожаление к умершим, желают им еще быть в раю, а ты ничего не сказал. Мне очень жаль сына и хотелось бы сильно, чтобы Господь поселил его в раю».

            Мои слова «дай Бог» - успокоили старика. Но не мог я умолчать далее, почему не пожелал сыну его рая: «при всех добрых отношениях наших друг к другу и при всем добром пожелании тебе и твоему семейству, не могу я не сказать тебе, что по слову Христа Спасителя нашего рай унаследуют только верующие в него и принявшие святое крещение. А рай должен быть один: нельзя же думать, что для мусульман будет особый рай».

            Саганбай выслушал меня и сказал: «а мы, мусульмане, наоборот думаем, что русским нет рая». На это я ему разъяснил, что всяк понимает и верит по учению своей религии, но при разногласии не лишне сравнить известную религию со своей и постараться узнать, которая из них спасительнее и если позволяет время, то побеседуем основательнее, что такое рай, что такое ад и кому они уготованы.

            Саганбай придвинулся ко мне ближе.

            - Рай по учению христиан, - продолжал я, - место, уготованное Господом для праведников, для вечного их блаженства, которое будет заключаться в постоянном лицезрения самого Бога и прославления его святого имени. Того радостного состояния души праведников, что он испытывает в раю, никто из живущих на земле и вообразить не может, как апостол Павел говорит: «человеку нельзя и пересказать». Ад же такое место, которое уготовано для грешников на вечное мучение. По слову Христа Спасителя мучение грешников будет в «вечном огне». Вот краткое разъяснение христианского учения о рае и аде. А кто их унаследует? Рай унаследуют только верующие во Христа Иисуса. Господь Иисус Христос сказал: «В меня веруйте». «Кто будет веровать и креститься, тот спасен будет». В аду же будут все неверующие в Иисуса Христа, по его же слову: «а кто не будет веровать, осужден будет». Таково христианское учение. Теперь поговорим, что такое рай по учению мусульман? Разумеется тоже место блаженства, но какого? Мусульманский рай такой, что как будто бы мусульманин целиком перейдет на тот свет, влача за собой и ту плоть, которая и тут на земле никак и ничем не могла насытить себя. Обещается ему масса жен, разные угощения, различные напитки и такое подобное. На что же там все это? Того ли душа требует? На что ей жены, угощения?

            - Не от себя же ведь пророк наш прибавил в Коране такое учение о рае? Коран же дал Бог, мы и надеемся получить райское блаженство – это нам обещано Богом», - прервал меня Саганбай.

            - Боюсь прогневать тебя, если скажу, что действительно Коран не есть откровение Божие, а составлен самим Магометом, - в Коране много такого, что осуждается Евангелием Иисуса Христа.

            Молча стали пить чай.

            - Хорошо, ты говоришь, - начал снова Саганбай, - что крещенные только войдут в рай? А если кто и крещен, но вор и разбойник, неужели и он пойдет в рай?

            - Христос сказал: «если любите меня, соблюдите мои заповеди», потому не все крещенные попадут в рай, а только те, кто не только верует во Христа, но заповеди его соблюдает.

            Разговор наш прервал мальчик, подошедший к нам с кулганом и медным тазиком для омовения рук. Подали нам мясо. Молча все пообедали.

            - Обратный путь заезжай, мулда, - больно хорошо провели время в доброй беседе, дай Бог тебе благополучного пути!

            Такими словами Саганбай проводил меня, когда я уже сидел в телеге. Поблагодарил старичка «тамыра» за любезный прием и угощение, мы отправились дальше.

                                                       Священник Ф. Альметьев