Сколько стоит совесть?

"Ленинский путь". 1973 год

            Шел суд. Ни подсудимых, ни потерпевших, ни свидетелей тут не было. Отсутствовала и любопытствующая публика: ведь речь шла не о преступлении и наказании. Рассматривался гражданский иск об алиментах. Всего-навсего. Для обозначения действующих лиц судьи употребляли иные термины: истица, ответчица… Да, не ответчик, а именно ответчица. Истицей была мать, ответчицей – дочь.

            Об этом деле писать трудно, хотя нет здесь запутанных ситуаций, сложных отношений между людьми, непримиримо враждующих сторон. В том то и состоит трудность, что все слишком просто, удивительно обнажено. И та, и другая, видимо, считают все происходящее закономерным, в порядке вещей. Обеим – и матери, и дочери одинаково хотелось, чтобы суд или вовсе не присуждал алиментов, или, в худшем случае, назначил минимальную сумму. Для этого, по обоюдной договоренности, и был возбужден гражданский иск.

            Но пора познакомится с действующими лицами. Дочь, которая согласилась сыграть на суде роль человека, плохо обеспеченного материально, - врач Кустанайской железнодорожной больницы Александра Алексеевна Д-ва. Ее мать, Клавдия Ивановна Фоменко, никогда нигде не работавшая, а поэтому, разумеется, не имеющая пенсии по старости. Теперь, конечно, поздно говорить об этом. Пришла старость. Да еще горе свалилось – умер сын, который время от времени помогал матери. Клавдии Ивановне в официальных органах разъяснили, что она не имеет права на пенсию за потерю кормильца, так как не жила в семье сына и не получала от него систематической постоянной материальной поддержки. Ей сказали: у вас есть дочь, и она обязана содержать мать.

            На семейном совете решено было заполучить какую-нибудь бумагу, удостоверяющую, что Александра Алексеевна не в силах прокормить мать. Так родилась идея – предъявить иск к дочери об алиментах. Оставалось только убедить судей, что никак, ну просто совсем никак невозможно отрывать у семьи Александры Алексеевны лишнюю десятку. И тем более невозможно жить под одной крышей со старухой. И Александра Алексеевна изо всех сил старалась, убеждала…

            Но факты ее опровергли: в семье всего три человека, двое взрослых и дочь-подросток. Заработки вполне хорошие: на каждого члена семьи приходится сто рублей в месяц. Живут в трехкомнатной квартире. Суд, конечно, вынес решение о взыскании алиментов пользу матери.

            Вполне возможно, что пенсию Клавдии Ивановне Фоменко назначат, если компетентные органы найдут это возможным и законным. Сейчас речь о другом. Хочется обратить внимание на неприглядность поступка Александры Алексеевны, согласившейся участвовать в недостойной игре. Ведь стыдно же торговаться из-за того, сколько давать старой матери на жизнь. Да, законом предусмотрены случаи, когда дети могут оказаться не в состоянии помогать престарелым родителям. Например, из-за многодетности, по болезни, низкооплачиваемые и т.п. И тогда, действительно, нужно по суду устанавливать этот факт. У Александры Алексеевны, если уж говорить по совести, не было необходимости обращаться в суд. Но велик, видимо, соблазн получить лишнюю копейку от государства. И она пренебрегла стыдом, переступила через угрызения совести, рассчитывая на то, что все обойдется без огласки. Уверена была, что уговорит суд не посылать на работу исполнительный лист. Очень просила судью:

            - Поймите, я добровольно буду помогать. Мать сама отзовет исполнительный лист, она мне верит. Только не посылайте, пожалуйста, его к нам в больницу.

            Человек понимает – это стыдно. Человеку совестно.

            И еще есть такое старое-старое понятие, как порядочность. В словаре ему дается следующее толкование: «Честность, неспособность к низким антиморальным, антиобщественным поступкам». В любой жизненной ситуации, даже самой трудной, лучше все-таки оставаться порядочным, а значит честным перед собой и перед обществом человеком.

            В заключение хотелось бы напомнить один коротенький, но мудрый рассказ Л.Н. Толстого. Мальчик видит, как плохо относятся родители к деду, кормят его из худой растрескавшейся деревянной плошки, отдельно от семьи. И ребенок сделал свои выводы. Он принялся мастерить что-то из старой дощечки. Отец спросил его, что это будет. Сын ответил: когда ты состаришься, я буду кормить тебя из этого ящичка.

            От старости еще никому не удалось уйти. И, заботясь о своих состарившихся матерях и отцах, каждый из нас обеспечивает спокойную старость, показывая пример собственным детям, приучая их быть добрыми и отзывчивыми. И об этом следовало бы вспомнить Александре Алексеевне прежде, чем принять подобный шаг.

                                                                                                 М. Куприна