Участники Жиляевского отряда

По архивным документам

Автобиография Ивко Андриана

            Я родился 15 сентября 1900 года в Полтавской губернии, Полтавского уезда в местечке Старые Сентары. Отец занимался крестьянством. Состав семьи был 11 душ. За малоземельем пришлось переехать в Сибирь, в Кустанай Тургайской области и поселиться на отрубном участке. Как приехавши в 1914 году в Сибирь, я нанялся в батраки к Брюховецкому Михею и пробатрачил 16 месяцев. Потом перешел к другому хозяину Сенику Николаю, у которого работал до 17 лет. Потом работал при отце до демобилизации в Колчаковскую армию в 1919 году. Я был знаком с жиляевской организацией. Пробыл у Колчака 3 дня и в ожидании восстания, но пришлось бежать домой и как раз нашел жиляевскую организацию в Долбушенском поселке. Я взял эту организацию к себе на хутор, где было мало народа. Мы все переехали на Мешковский участок, в котором скрывались до особого назначения. Но потом у меня в избе на уроке взорвалась бомба товарища жены флотчика Семенова Володи. Окна побило и все разрушилось, так что жить нельзя и мы: Жиляев А., Белявцев М., Кудря Н., Демейнев И., Арзянин Н., Тютюнник Г. и другие переехали в поселок Долбушку к Рябухе Якову. К нам тут присоединились и нас стало около 18 человек и как мы скрывались то нашего одного товарища Бежка И., колчаковская милиция подозревала его в укрытии партизан и оружия, арестовала его. Мы посмотрели, что дело плохо у нашего товарища и бросились его освобождать. Окружили милицию Колчака. В это время Бежко был освобожден. К вечеру милиция нам сдалась и мы ее пустили в расход. Той же ночью мы начали наступать на село Боровое и распредились по тем квартирам, где размещалась Колчаковская милиция. Мы до утра забрали все и ходили по обыскам.

            Я по руководству Жиляева был поставлен на Ивановской дороге села Боровое с таким расчетом, что всех кто едет в поселок обыскивал, а потом впускал в поселок. И мне встретилась ехавшая в Боровое милиция. Я, Ивко А., стоял на посту. Из оружия был  дробовик двуствольный. Мой товарищ Николаенко Антон был во дворе у Гуренко Максима. Я закричал «Стоять». Остановил их. Но я подумал, что это кто-то из вольных граждан, а оказалась колчаковская милиция. Оказался в тупике. Они берут винтовку и спрашивают у меня «А ты кто такой?» Я тут и вмер и смотрю на свое ружье, но мне пришлось соврать и я говорю, что тут какого-то Жиляева ждут, и меня поставили та тот случай, чтобы остановить Жиляева. Они поскакали внутрь Борового, а я остался на месте. Потом сменившись я пришел в штаб, где сейчас у нас райком и заметил одного из тех, в той же шапке и спрашиваю «Кто из вас ехал по Ивановской дороге». Взял плеть и давай им расписывать. И говорю как вы меня перепугали. Потом наш отряд пошел на кладбище и здесь похоронили товарища Репина и потом пошли в наступление на Кустанай и разбились на два отряда. Один пошел на Каранкуль и Жуковское. Там мы встретили белых и продолжали бой на Каранкуле и Жуковке. Разбив белых, начали продираться к Кустанаю. С рассветом начали взятие города в районе станции, монастыря и полковника и вскоре взяли город Кустанай и начали проводить обыски и простояли три дня и тут началось наступление белых казаков. Был в бою вместе с Молодкиным Антоном. Был ординарцем и были вместе до отступления наших.

            Стали отступать на Большую Чураковку и я почувствовал, что ранен легко в ногу  и пошли мы по направлению к Чолаксаю и там нас захватила распутица. Простояв около двух недель Таран выделился и пошел на Тургай, а мы с Жиляевым пошли обратно в Боровские степи, что собрать разбежавшихся из Кустаная. По дороге у поселка Сундуки мы застали карательный отряд, сколько захватили, выбили всех и поехали дальше. Приехали в Боровое, и мы долбушане поехали на разведку в поселок Долбушенский и там встретили разведку белых и мы их погнали до Чубкыльского кордона и там произошел бой, в котором у нас поранили товарища Селезнева и мы воротились назад.

            Приехали в Боровое и ожидали наступление белых, но народ стал нас просить и мы вышли на Жусалы и на Сосну и пошли дальше и дальше вплоть до станции Арзюм. Там оцепили и захватили несколько человек и с ними положили конец. Пошли дальше вплоть до Тургая, где нас встретили алаш-ордынские делегаты по слиянию и мы с ними рассчитались. Поехали в разведку на Тургай. Нас встретила алаш-ордынская разведка и завязалась перестрелка. Подъехали ближе к Тургаю. Решили наступать ближе к ночи и взять город, а потом идти дальше. Меня Жиляев послал порвать телеграф и я это сделал, но отбился от отряда и пришлось вернуться домой. Нашел в своем Долбушенском поселке своих товарищей и начали собираться в отряд. Нас собралось 7 человек и начали скрываться, пока белые не разогнали нас и я скрывался в пустом колодце пока мог, но одежда сгнила и болели глаза и я был вынужден забраться на молельный дом в Долбушенском поселке и там жил до прихода красных.

            Потом пошел добровольцев в Красную Армию и сразу попал на фронт и был на фронте до самого Иркутска, где заболел тифом и чуть не сдох, но все-таки выздоровев влился в кавалерийский 1-й полк. Потом поехал на польский фронт и был до демобилизации моего года и поехал заниматься хлебопашеством и жил до 1929 года в своем хозяйстве и потом вступил в колхоз и в партию в 1929 году. Я и сейчас нахожусь и в колхозе и в партии Долбушенской ячейки. С 1928 года работал на хлебозаготовках и занимал ответственные должности по сельсовету. Был председателем сельсовета и по своей работе утерял здоровье и заболел туберкулезом. Партийная ячейка Долбушенского поселка ходатайствовала перед райкомом послать меня на курорт за мою активную работу. Был я послан на курортное лечение и пролечился два месяца и мое здоровье немного улучшилось и по приезду с курорта меня назначили бригадиром. Я постарался своей бригадой убрать урожай то меня назначили в кладовую колхоза где я работаю и по нынешнее время и часто участвую по хлебозаготовкам и других политических кампаниях. Я член президиума Долбушенского сельсовета по настоящее время . Числюсь как бедняк. Внес в колхоз новую бричку одноконную, одну корову и никогда у меня больше не было хозяйства.

            В чем расписываюсь. 1 января 1932 года

ГАКО Р-210 Оп.1 Д.20 Л.19-20

В Боровскую районную комиссию по разбору партизанских заявлений

От гражданина поселка Алешинского Боровского района Деревянко Григория Ильича

Заявление

            Настоящим прошу комиссию разобрать мое заявление и выдать мне партизанский документ, так как я был в партизанских отрядах начиная с 1919 года с марта месяца. Принимал участие в жиляевском восстании где был выдан в руки белых колчаковских палачей алешинскими кулаками и был с конвоем направлен в город Иркутск, куда прибыл обезображенным понеся тяжкие истязания даже от алешинских конвоиров, которые и ныне живут в поселке Алешинке, как Фисун Степан.

            В городе Иркутске я был осужден на 20 лет каторжных работ и в кандалах был отправлен в Александровский централ, где 7 января 1920 года был освобожден восставшими рабочими Черемховских копей и партизанским отрядом Рогова.

            После этого я вошел в партизанский отряд товарища Карандаш-Виль где и был до прихода регулярных красных войск и после этого в рядах Красной армии до полной ликвидации всех фронтов.

С просьбой Деревянко

25 сентября 1930 года

ГАКО Р-210 Оп.1 Д.20 Л. 23