• Narrow screen resolution
  • Wide screen resolution
  • Auto width resolution
  • Increase font size
  • Decrease font size
  • Default font size
  • default color
  • red color
  • green color
KOSTANAY1879.RU | Костанай и костанайцы! | Портал о городе и жителях
Главная arrow Старая газета arrow Материалы из старых газет arrow В те далекие годы. Из истории Карасу

В те далекие годы. Из истории Карасу

Печать E-mail
Автор Administrator   
08.11.2012 г.

"За изобилие". 1967 год

 

Из рассказа пенсионера Архипа Самойловича Прокопенко

 

            … Мне было всего десять лет, когда отец сказал:

            - Ну теперь и тебе, Архипка, надо будет работать, помогать семье. Видишь, как нам с матерью трудно приходится…

            Да, нелегко было отцу и матери. Хозяйства никакого, питание изо дня в день одно и тоже: хлеб, картошка и водица.

            Всей семьей – отец, мать, брат Михаил – уже гнули спину на Карассуского богача Лопатина. Вот к нему и меня определили батрачить.

            Лопатин был тогда, пожалуй, самым богатым мужиком в селе. Его дом стоял над речкой, а хозяйственные постройки располагались там, где сейчас находится метеостанция.

            До революции власть в Карасу находилась в руках вот таких богатеев, как Лопатин. Что они хотели, то и делали. Мы тогда даже волостного старосту не избирали.

            В 1915 году меня призвали в царскую армию. В составе 20 Сибирского стрелкового полка уехал на фронт. После февральской революции нашу часть перевели в Петроград. Вместе со своими земляками Николаем Песчанских и Николаем Березновым я слушал Ленина, когда он выступал с броневика по возвращению из-за границы.

            Наш отряд отправили на Урал. Его задача состояла в том, чтобы навести порядок по железнодорожной линии Челябинск-Троицк-Кустанай.

            В начале 1918 года мы добрались до Кустаная. Нас разместили в казармах (они находились в том месте, где сейчас нефтебаза). Несли охрану ревкома, вокзала, других объектов.

            Весной 1918 года для Кустаная сложилось тяжелое положение. Городу угрожали белогвардейские войска атамана Дутова.

            Вскоре развернулись бои с колчаковцами. Три дня продолжалась осада города. Красногвардейцы сражались за каждую улицу, за каждый дом. Однако сил у врага было в несколько раз больше. Нам пришлось оставить город.

            В середине июля я с земляками добрался до Карасу. У каждого была винтовка, патроны. Кроме того, я еще из Петрограда вез много листовок.

            В Карасу хозяйничали беляки. Поэтому нам пришлось скрываться. Вскоре Анна – дочь Степана Яковлевича Гренюка – достала документы, чтобы не придирались колчаковцы. В этих документах говорилось, что мы больные и освобождаемся от призыва в армию.

            Жили в доме (в том месте, где сейчас новый детсад №2). Но вскоре начальник колчаковской управы Ф.Злобин пронюхал, что я раздаю крестьянам большевистские листовки.

            14 июля ночью четыре человека из управы ворвались в хату и связали меня. Забрали листовки, а оружие так и не нашли.

            - Где их взял? Кому давал листовки?

            Не добившись ничего, Злобин стал бить меня, а потом приказал отправить меня в Петропавловск. Посадили меня на подводу, приковали к телеге железной цепью. Конвойными назначили Григория Ковалева и Самсона Четверикова – здоровенных мужиков.

            Около управы собрался народ. Богатеи кричали:          

            - Продал Карасуль большевикам. Убить тебя надо на месте…

            Некоторые из богатеев пытались бить меня. Но тут вмешались крестьяне-бедняки:

            - Не трогайте его, не дадим бить безвинного человека…

            В Петропавловск ехали через Всесвятское (ныне Урицк), Пресногорьковку, Пресновку. Когда проезжали казачьи станицы, то сбегался народ.

            - Большевика везут, - говорили зажиточные станичники. Они плевали в меня, бросали комья земли.

            В Петропавловске посадили в тюрьму. В нашей камере находилось 11 человек. Один из них Роман Тихонович Кравченко был из-под Кустаная из села Секретовки. Я быстро подружился с ним, у нас нашлись общие знакомые.

            Почти полгода просидели мы в тюрьме. Нас почти каждый день водили на допросы. Все пытались выведать, где находятся большевики, кого из них знаем. Когда у следователей ничего не получалось, то на смену им приходил тюремный поп. Он все увещевал, чтобы мы открыли все секреты, сняли с себя грех.

            Примерно в феврале 1919 года мы, заключенные, услышали стрельбу, какой-то шум. По коридорам забегали надзиратели.

            А часа два спустя открылись ворота тюрьмы. Во двор ворвались красные партизаны из отряда Попова.

            - Выходи, вы свободны! – кричали они, размахивая красным флагом.

            Обняли мы своих освободителей, перецеловались. У многих заключенных на глазах стояли слезы.

            Выйдя из тюрьмы на волю, мы с Р.Т.Кривченко и другими присоединившимися к нам заключенными решили идти на Кустанай. Передвигались больше ночью – ведь кругом хозяйничали белогвардейцы. Питались хлебом и всем тем, что давали жители сел.

            Когда оставалось несколько верст до Урицка, увидели верхового. Это был связной из партизанского отряда Ковалева. Он помог нам лучше сориентироваться в обстановке, рассказал, как нам безопаснее добраться в Кустанай.

            В городе как раз формировался новый стрелковый полк под командованием товарища Неймана. Всех нас зачислили в роту моего земляка Акима Абрамовича Ладыженко. Командиром батальона был у нас товарищ Пискунов.

            Нас обмундировали, вооружили, каждый получил по 45 патронов. А через несколько дней наш полк выступил навстречу наступавшим на город белогвардейцам.

            Первый бой мы приняли под селом Семеновка недалеко от Семиозерки. В жаркой схватке разгромили белогвардейцев. Захватили 300 человек пленных, взяли оружия, пулеметы, много лошадей, обозы.

            А в следующую ночь мы уже были в селе Лаврентьевка. На утро на нас напали белоказаки. Бой длился весь день. Для нас создалось тяжелое положение – колчаковцы полностью окружили наш полк. Выручил командир полка Нейман. С горсткой кавалеристов, переодевшихся в казачью форму, они прорвали кольцо окружения. Мы чуть было не открыли огонь по своим, но вовремя увидели красный флаг у одного из всадников. Узнали своего командира, подняли в атаку и гнали белых  до Новонеженки.

            Потом бои за Семиозерку, наступление в сторону Семипалатинска. Под Сергиоплем убили нашего командира Неймана. Тут же погибли мои товарищи, земляки карасусцы Степан Иванцов и Артем Приходько. Похоронили их с почестями на площади возле церкви.

            В 1920 году банды Анненкова были прижаты к китайской границе Семиречье было очищено от белогвардейцев.

            Затем воевали в Узбекистане. В боях за Самарканд в схватке с басмачами погиб мой земляк Наум Федорович Нестеренко. Как я знаю, его родственники и сейчас живут в Карасу. Так вот пусть они знают, что Наум Федорович был отважным бойцом. Они могут гордиться своим отцом и дедом, отдавшим жизнь за молодую Советскую власть.

            Вернувшись в Карасу, я вступил в продотряд. Его возглавлял рабочий из Питера Федор Повидаткин. В отряде было 20 красноармейцев. Некоторых из них еще помню по фамилии. Это Богданов. Шепета, Дмитриев, Титов, Ильин. Помимо сбора хлеба, ребята из продотряда проводили агитационную работу, организовали партячейку, выступали с концертами.

            Помню, числа 20 сентября, Ф.Повидайкин получил мануфактуру и деньги для расчета с крестьянами за хлеб. Об этом, видимо, узнали богатеи, которые были в «зеленой» банде. Они укрывались на озере Лобота.

            В ночь на 22 сентября бандиты в составе ста человек напали на штаб продотряда. Меня, избитого и раздетого втолкнули в подвал лавки Хоменко (на этом месте сейчас Карасуский сельсовет размещается). В подвале были уже Богданов, Щепета. Потом привели Повидайкина, начальника милиции Половинкина.

            Через некоторое время нас вывели из подвала. На площади полно народу. Кулак из числа бандитов Здвинцев забрался на бричку и ораторствует:

            - Советская власть, кончилась. А мы, граждане, уничтожаем комиссаров. Вот этим будет конец…

            Кулачье, в числе которых были Величко, Кубецкой, Шаповалов и другие набросились на нас, стали бить. У меня белье превратилось в окровавленные лохмотья.

            Повидайкина, Половинкина и некоторых других погрузили на подводы и увезли. Меня погнали пешком.

            Куда ведут – никто не говорит. Но я догадывался, что бандиты готовят расправу над продотрядовцами в таком месте, где нет посторонних глаз. Улучшив момент, я улизнул от конвойных и спрятался в камыш. А когда стемнело, пробрался к своему соседу Науму Хренникову и попросил лошадь, чтобы съездить в Урицк в ревком. По дороге узнал, что Повидайкина, Ильина и других товарищей бандиты расстреляли  в Капсах.

            Ревком связался с частью особого назначения и бандиты были разбиты. Кулачье было отомщено за свои злодеяния.

            В 1922 году у нас в Карасу был создан комитет взаимопомощи. Его задача состояла в том, чтобы помогать беднякам тяглом и семенами.

            А через пять лет на собрании было принято решение организовать коммуну. В нее вступило 36 семей. В их числе были братья Федор и Антон Меховы, Устинья Макаровна Рыкаева, Павел Рожков и его сыновья Тимофей, Алексей и Антон, три брата Щукины, Гренюков, Княжицкий, Петрушин, Цымбалов, Петр Бабенко, Василий Фоменко и другие. Председателем коммуны избрали меня.

            Богатеи села злорадствовали. Они говорили:

            - Голытьба-то наша коммуну затеяла. Ничего у них не выйдет…

            Но мы не обращали внимание на такие разговоры. Стали работать сообща.

            Нам отрезали 80 гектаров пахотной земли. Да еще столько же взяли в аренду  у караманских казахов. Но где взять семена, на чем пахать? Ведь лошадей и быков, а также сбруи у коммунаров не было. Выручила кооперация. Взаймы дали семена, трактор «фордзон», плуг двухлемешный, бороны.

            Сеяли до 10 июня. А потом стали думать, где нам строить дома для коммунаров. На сельской сходке богачи так повернули дело, что мужики карасуские отказали нам выделить место для строительства домов.

            Выбрали место неподалеку от Коновниценки. Там поставили 7 землянок, баню, амбар для зерна, колодец выкопали. Коммуну назвали «Веселый труд».

            Но кулачье не дремало. Однажды в воскресенье к нам нагрянули мужики из Карасу. Спрашивают?

            - Кто разрешил вам землянки строить? Почему косите сено на нашей земле?

            Пришлось обратиться в сельсовет. Там помогли коммунарам.

            В первый же год урожай собрали хороший. У коммунаров хлеба полно. К нам посыпались заявления. Принять в просили и середняки.

            Коммуна просуществовала до 1930 года. На ее базе был создан колхоз имени Ворошилова. Возглавил сельхозартель приехавший двадцатипятитысячник Долгопол.

            Вот так началась коллективизация в районе. Сколько кулаки не стремились сорвать создание сельхозартелей, но из этого ничего не вышло.

От редакции: Архипа Самойловича не стало. Он недавно скончался в Алма-Ате и редакция выражает искреннее соболезнование родным и друзьям покойного.

 

Добавить комментарий


« Пред.   След. »

Из фотоальбома...


Панченко Захар Федорович


И вам грамота


Жакенов Кенжалый

ВНИМАНИЕ

Поиск генеалогической информации

Этот e-mail защищен от спам-ботов. Для его просмотра в вашем браузере должна быть включена поддержка Java-script

 

 
 

Друзья сайта

      Спасибо за материальную поддержку сайта: Johannes Schmidt и Rosalia Schmidt, Елена Мшагская (Тюнина), Виталий Рерих, Денис Перекопный, Владислав Борлис

Время генерации страницы: 0.258 сек.