• Narrow screen resolution
  • Wide screen resolution
  • Auto width resolution
  • Increase font size
  • Decrease font size
  • Default font size
  • default color
  • red color
  • green color
KOSTANAY1879.RU | Костанай и костанайцы! | Портал о городе и жителях

Костанай довоенный

Печать E-mail
Автор Administrator   
04.10.2012 г.

"Наш Костанай". 4 октября 2012 года

 

На сайте газеты «Наш Костанай»

 

1937 год

 

1937 год ставил перед трудящимися Страны Советов серьезные задачи. В КазССР была принята Конституция, выдвигались амбициозные планы второй ударной пятилетки.

В Кустанае началось грандиозное строительство, город рос не по дням, а по часам. Статус областного центра обязывал. С этим периодом в истории бывшего Союза связаны и мрачные образы эпохи «большого террора», которая «перекроила» судьбы многих жителей города. Известные местные историки и краеведы – Г.А. Куприн, В.С. Макотченко, И.К. Терновой, П.М. Черныш – обратили внимание на острые проблемы в истории довоенного Кустаная. Одна криминогенная обстановка в городе чего стоила. Власти понимали, что в борьбе с преступностью репрессивных мер недостаточно, «нужно организовать культурное развлечение», а база для этого слаба и примитивна: «одно кино на весь город, одна библиотека, ни одного клуба, культурной столовой-ресторана нет, есть только кабачки».

 Партия и Советская власть

 Жизнью  города в 1937-м руководили партийные и советские органы.  В  январе организован  Кустанайский  горком  ВКП(б), с июня 1937 г. – КП(б)К – Коммунистической партии (большевиков) Казахстана. Членов партии в городе было уже 340 человек. Тогда же был создан и горком ЛКСМК (Ленинского Коммунистического Союза Молодежи Казахстана). Первым секретарём обкома партии до апреля 1937 г. был Артавазд Саакян, который ушёл из Кустаная «на повышение» (репрессирован и расстрелян в 1938 г.). На организационном пленуме Кустанайского горкома КП(б)К 12 мая 1937 г. «в результате закрытого тайного голосования большинством голосов выбраны: секретарем горкома КП(б)К – тов. Кузнецов Н.С. (переведён и репрессирован в 1938 г.); 1-м заместителем секретаря горкома КП(б)К – т. Летуновский А.А.; 2-м заместителем секретаря горкома КП(б)К – т. Жолтаев Г.». Председателем облисполкома вплоть до своего ареста в сентябре 1937 г. оставался  Бахитжан Байдаков. Областной военкомат с образования области возглавлял Карим Абдрахманов.

В 1937 г.   активно работал Кустанайский горсовет (городского Совета рабочих, крестьянских, красноармейских и казахских депутатов) во главе с В.Н. Никоновым. На собрании горпартактива 11 апреля 1937 г. (присутствовало 156 человек) отцы города не жалели ни себя, ни других. Одним из первых выступил «товарищ Тюрин, нач. НКВД» (на снимке), который рубил «правду-матку», невзирая на чины и звания: «Недостатков у нас уйма. Стиль работы обкома партии никуда не годится. Часто на бюро ставятся вопросы неподготовленные, непродуманные, секретарь обкома ставит и снимает вопросы как ему хочется, а отсюда все последствия, спешка, необдуманные решения». Товарищ Карпушин и не думал защищать честь «партийного мундира».

- Нарушений внутрипартийной демократии было много в нашем горкоме, – прямо заявлял он. – Мы потеряли связь с коммунистами, оторвались от них, низок уровень политической бдительности. Лично я как секретарь горкома партии в первичных парторганизациях не знаю, что там делается, меня захватила волна заседательской суетни: я каждый день заседаю, на бюро обкома, на президиуме облисполкома, на президиуме РИКа, бюро горкома и т. д.

Для одних это была коммунистическая принципиальность, для других – повод  для репрессий.

 План «на 1937 г. по предприятиям Кустаная»

 В 1937 г. заметно менялся облик города. Советские историки в «застойные времена» заметили, что в Костанае тогда  проживало около  25 тысяч  человек, работали более  50 промпредприятий общей численностью в  1183 рабочих и 153 служащих. Согласно архивным документам, 5-6 марта 1937 г. на собрании горпартактива председатель горсовета товарищ Никонов выдвинул годовую программу: «Когда город стал областным центром, перед нами стали задачи. Надо построить школу на 7 классов, построить детясли, детсад, построить Дом советов, жилой дом, гостиницу и интернат, достроить баню и заново переоборудовать электростанцию». Для осуществления строительства 17 февраля 1937 г. создали Кустанайский областной государственный строительный трест.

 

 В областном архиве сохранился уникальный документ – «Основные показатели выполнения народно-хозяйственного плана на 1937 г. по предприятиям Кустаная». Исполнителями являлись – «Пред. горплана: Смирнова, статистик: Аришева». Так вот, город в те годы, как оказывается, одевали, обували, поили и кормили производственные артели. В артели «Кожобувь» три цеха обрабатывали кожсырье и овчины, производили пошив и ремонт обуви, но «качество продукции не удовлетворяло возросшим потребностям населения города». Деятельность артели «Красный Пищевик» делилось на «хлебопечение, карамельное, слабоалкогольное, б/алкогольное и мороженое». Само название артели «Ломвозчик» (30 рабочих и 19 лошадей) определяет вид ее деятельности. Артель «1-го Мая» имела 3 цеха – «головных уборов, белошвейная и портновская». В артеле «Утильщик» занимались сбором утиля и перетопкой животных отходов. Артель «Трудовик» гордилась кузнечно-ремонтным цехом, паяльно-жестяной, часовой и живописной мастерской. Артель «Красный Кустарь» занималась производством галантерейных изделий (гребешков), здесь же было организовано сапоговаляльное, химическое (олифа, чернила, мазь, мыло), деревообделочное производство. Артель «Красный Строитель» – это выпуск валовой продукции в натуральном выражении и в неизменных ценах: кирпич-сырец, кирпич обожжённый, горшки. Власти города не забывали уделять внимание инвалидам. Так, артель «13 лет Октября» (входящая «в систему Коопинсоюза») объединяла 65 человек. Инвалидная артель успешно занималась «квасоварением, варением медка, производством колесной мази и производством мороженого». Кроме того, она имела «одну функционирующую баню и кумысное хозяйство, занималась пастьбой скота, ставила карусель и обеспечивала охрану торговых, складских и других помещений».

Вот такие были тогда артели. В отчет «из промышленности Пищепрома, находящейся в гор. Кустанае» в 1937 г., входили: Кустанайский областной комбинат «Казхлеб», мельпредприятие «Союзмука» (выполнено 4482 тонны, муку давала «одна мельница № 6». Правда, согласно отчетам, «поступающий в продажу хлеб считается одним сортом и низкого качества»). Город не мог обойтись без своего мясокомбината («цеха: убойно-разделочный мощностью 100 голов, колбасный – 800 кг, пирожковый – 4000 штук в сутки»). В общем, мясом и хлебом областной центр себя обеспечивал. В раздел «Промышленности местпрома» вошли: Кустанайская типография, предприятия Горпромкомбината (кирпичный завод и столярно-мебельная мастерская). Всё бы ничего, но, как оказалось, «строительство кирпичного завода возглавлялось вредителями и технически неграмотными людьми, производственная программа выполнена только на 30,5%». Типография приобрела «оборудование на сумму в 164,7 тыс. руб.», но опять же «не могла использовать его в своей производственной деятельности». Кто виноват? Вредители…В коммунальном хозяйстве города числилось: «Гостиница на 50 номеров; Дом колхозника; электростанция – 129 квт.; баня на 105 мест; Ассобоз единовремен. подъемностью 3 тонны».В отчет не успел войти важный компонент городского бюджета. 27 октября 1937 г. было принято решение «О восстановлении в г. Кустанае бывшего пивоваренного завода с организацией при нем цеха вод и слабоалкогольных напитков».

За один год решить все проблемы не удалось, о чём говорит постановление Совета Народных Комиссаров Казахской ССР от 29 октября 1937 года «О ходе социально-бытового и жилищно-коммунального строительства в городе Кустанае» (за подписью председателя правительства республики У.Исаева). В документе прямо указывалось, что «новое строительство в городе Кустанае идет совершенно неудовлетворительно». Горкомхоз в отчёте за 1937 г., обрисовывая «перспективы будущего», отмечал, что в «настоящее время объекты жилой дом и Дом Советов законсервированы (закрыты, утеплены)». Выход найдут, старожилы еще помнят, что на строительство Дома Советов (теперь там корпус КГУ им. Байтурсынова) пошли кирпичи Кустанайского златоглавого собора

В истории бывшего Советского Союза 1937-й - год начала политических репрессий, эпохи «большого террора». Страна Советов строила светлое будущее, иногда ценой жизни своих граждан.

Ликбез

В ведении городского отдела народного образования города Кустаная в 1937 году значилось 14 школ: «начальных школ - 7, неполных средних школ - 4 и средних школ - 3». Общее количество учащихся «на 1/10-37 г. числится 5506 человек, из них в начальных 2058 чел., в неполных средних школах 1681 и в средних 1767 человек». Учителей по городу было всего 171. Правда, главную задачу при этом выполнить не смогли. В годовых отчётах «не жалели красок» и самих учителей: «работу городского отдела народного образования по ликвидации неграмотности нужно считать далеко не удовлетворительной, выполнение плана ликбеза сорвано». Дело в том, что по плану «на 1937 год намечено было обучить неграмотных 230 чел., а фактически обучен 181 человек или 71,8%, малограмотных вместо 1000 человек обучено только 138 или 13,8%». 8 июля выходит постановление за подписью председателя Кустанайского облисполкома Бахитжана Байдакова. Советская власть на местах поручила товарищу Никонову (председателю горсовета): «Для размещения детского дома Облздрава передать здание на углу улиц Тарана и Калинина, т. е. ныне занимаемое курсами пропагандистов ОК, закрепить за д/д кухню-столовую». Понимая значение сделанного шага (ведь детям-сиротам отдавали здание в самом центре города), решили «принять к сведению сообщение тов. Никонова, Рябицкого, что для детского дома отводится лучшее помещение».

 Культура и наука

Наряду с этим шла и усиленная идеологическая обработка, в добровольно-принудительном порядке, в надежде, что труженики города «еще теснее сплотят свои ряды вокруг Коммунистической партии и крайкома ВКП/б/ и великого вождя народов тов. Сталина». 27 января 1937 г. в Кустанае вышло постановление «О вывешивании флагов в революционные и траурные дни». Революционными днями считались: 23 февраля – День РККА, 8 марта – Международный женский день, 18 марта – День Парижской коммуны, 1–2 мая – праздник Пролетарской солидарности, 6 июля – День Конституции, 1 сентября – Международный юношеский день, 7–8 ноября – дни Октябрьской Социалистической революции и 5 декабря – Всенародный праздник (день принятия Сталинской Конституции). Наряду с этим были и траурные дни: «день смерти В. И. Ленина – 21–22 января и день смерти тов. С. М. Кирова – 1 декабря».Город нуждался в организации и культурного времяпровождения населения. О телевидении тогда и не мечтали, а по отчётам – «вместо запланированных в 1937 г. поставки 1000 радиоточек фактически имеется только 250 точек или 25% плана». Из областных газет, кроме «Сталинского пути», продолжала выходить красочная, на добротной бумаге «Большевиктiк жол». С 1 марта 1937 г. газета на казахском языке выходила 3 раза в неделю (12 номеров в месяц), стоимость подписки на нее составляла 18 рублей, а одного номера – 10 копеек. Досуг трудящихся обеспечивало народное творчество. До 1 августа 1937 г. в городе работала русско-украинская труппа. В отчете указывалось, что «Кустанай остался в 1937 г. без театра». Городские власти здесь выражают своё мнение: «У нас имеются возможности для организации казахского театра, выявлены силы, например, Валиев, Турусбекова (Кустанай), Гизатова (Тургай), Магамбетов (Убаганский р-н), Жургумбеков (Мендыгаринский р-н), Авилев – (Семиозерный р-н) и другие даровитые, талантливые товарищи». В общем, имелись «все основания ставить вопрос об организации казахского театра наряду с русским драмтеатром».В 1937 г. в городе была одна библиотека, книжный фонд которой составлял 8100 книг. На базе городской библиотеки (соединённой до этого с библиотекой клуба профсоюзов) была образована областная библиотека. Организатором ее стала Елена Михайловна Петрушина. Находилось время и для занятия наукой. Так, директором краеведческого музея П.Я. Чернявским уже в то время начато выявление «в Кустанайском регионе более 10 древних стоянок и погребений». В то непростое время не переставали думать и о сохранении в памяти народа  истории своего родного города. 27 декабря 1937 года учреждается архивное управление и государственный архив, созданный на базе райгосархивбюро. Заведующим был Худяков Филипп Харитонович. Правда, в «инвентарном списке» тогда значились только «3 стола, 6 стульев, 2 шкафа, 7 стеллажей, три портрета, лампа-молния, топор». Строгая комиссия указала, что «многие дела запрелые, неподшитые, нет описей». Отрадно, что до нашего времени всё-таки эти драгоценные документы дошли, и мы имеем возможность узнать как светлые, так и трагические страницы истории. 

«Особая папка» 1937 года

С началом эпохи «большого террора» (по данным костанайского писателя А.В. Каратаева) в 1937 г. произошло увеличение «массовых политических репрессий по отношению к 1936-му в 12 раз». Пока в Москве шли громкие судебные процессы, в Кустанае судили без лишнего шума - «подпольщиков антисоветских вредительских, фашистских структур и организаций, поляков под рук. М.В. Демского, корейцев, кавказцев-троцкистов (5), казахских националистов Зенгинтаева (9), «филиала Алма-Атинского антисоветского центра Н.С. Кузнецова», «диверсионно-вредительской группы областного центра право-троцкистской структуры Н.Исаева».Тема репрессий тридцать седьмого года перестала быть тайной с рассекречиванием архивной «Особой папки». Так вот, террор не вспыхнул спонтанно, как думают многие. Подготовка велась тщательно и заблаговременно. Об этом говорит редкий, малоизвестный документ в нашем бывшем партархиве. Под грифами «совершенно секретно», «не подлежит оглашению» секретарю Кустанайского горкома тов. Карпушину поступило поручение, последствий которого ещё никто не мог предвидеть. Процитируем: «Поручаю Вам в самый кратчайший срок составить списки на всех без исключения находящихся у Вас в городе (районе) и состоящих на учете в парторганизации членов и кандидатов партии: 1. Ранее примыкавших к троцкистам, зиновьевцам, правым и др. антипартийным группам. 2. Не служивших в армиях, боровшихся против Соввласти. 3. Ранее состоявших в Алаш-орде. 4. На политэмигрантов. 5. На бывших садвокасовцев и ходжаковцев. Списки составьте отдельно на каждую из указанных категорий. Зав. ОРПО Крайкома ВКП(б) подпись (Асриев) 17 сентября 1936 г.». Вот где истоки эпохи «большого террора». Только через десять месяцев, 20 июля 1937 г., в Кустанайский Обком КП(б)К поступила «телеграмма тов. Сталина от 3 июля 1937 года о создании тройки по проверке кулаков и уголовников» (в чём и видят начало террора). Сразу же после доклада товарища Кузнецова было в спешном порядке решено: «Создать тройку по проверке кулаков и уголовников по Кустанайской области в следующем составе: 1) тов. Кузнецов - первый секретарь Обкома КП(б)К, 2) тов. Байдаков - председатель облисполкома и 3) тов. Павлов - начальник обл. УНКВД». Такие печально известные «тройки» создавались по всей стране.Один за другим последовали пленумы облисполкома и обкома партии. Одной из первых раскрытых управлением НКВД «враждебных группировок» стала «национал-фашистская областная организация» в Кустанайской области, руководителями которой считались партийно-советские кадры коренной национальности. Членство в организации, ставившей перед собой такие цели, каралось по 58 политической статье, из 14 пунктов 10 предусматривали расстрел, остальные – 10-летний срок заключения. В марте 1937 г. главным обвиняемым был Сарходжаев – редактор «Большевиктiк жол». Сама редакция газеты была объявлена «осиным гнездом немецко-японских шпионов и ярых националистов». В октябре 1937 г. в союзной «Правде» появляются разгромные статьи – «На поводу у буржуазных националистов», а в «Казахстанской правде» -  «Либерализм Кустанайского обкома» и «Долгое раздумье Кустанайского горкома» (с перепечаткой 15 октября 1937 г. в «Сталинском пути»). Партийная печать фактически объявила смертный приговор ряду руководителей города. Оказывается, в Кустанайском обкоме партии и облисполкоме «долгое время орудовали буржуазные националисты, заклятые враги народа - бывшие второй секретарь обкома Курманалин, зав. совторготделом Камалов, зав. школьным отделом Куленов, инструктор Удербаев, председатель облисполкома Байдаков и другие». И после этого «пошло-поехало». 10 ноября 1937 года «на 3 Пленуме исключили из состава членов Пленума бывшего председателя облисполкома Байдакова и бывшего председателя облсуда тов. Сагдагалиева». «Врагов» находили во всех структурах, обвинения были не только политического характера, искали виновных в срыве заданий второй пятилетки. Один за другим были арестованы: Ахметов – секретарь облисполкома; Дильмухамедов – управляющий Кустанайским отделением Госбанка; Ниязов - председатель РИКа (он же зампредседатель горсовета).Основой для всех обвинений служила одна только бумага, зато какая – «Справка управления НКВД - О контрреволюционной националистической деятельности члена КП(б)К (…)», оставалось только вставить фамилию. Согласно таким  справкам были арестованы и комсомольские вожаки: Тленшиев Наксбек - первый секретарь Кустанайского Обкома комсомола; Калиев Кинжебек - заведующий отделом Обкома комсомола. Таким же образом, по справкам НКВД, в августе-сентябре было решено одних исключить из комсомола как «врагов народа» – «за неоправданное доверие бывший завотделом пионеров Арсланова», других отстранить – «Галиеву от работы председателя комиссии по приёму и исключению, Мендалина от работы завотделом политучебы Кустанайского горкома комсомола». Те, кто учил уму разуму, исключал из комсомола, сами оказались в «чёрном списке». Вот такие были времена… Остаётся добавить, что в 1937 г. начальниками Кустанайского УНКВД были Н.А. Павлов и М.Е. Тюрин (последний позже сам  станет жертвой репрессий, но уже за проведение оных в 1937 г.). Обратите внимание, и палачи, и их жертвы – все были коммунисты, но только вот жертв было несоизмеримо больше.В эпоху «большого террора» шла проверка людей на стойкость характера, не все выдерживали, но первые лица, руководители облисполкома и обкома партии повели себя самым достойным образом, не стали сваливать вину на своих товарищей. Так, доказательством «вражеской деятельности врага народа Курманалина» стала защита им «уже арестованных контрреволюционных националистов – Измайлова, Жаманкулова, Удербаева и других». Члены пленума обкома партии обвиняли в «гнилом либерализме Байдакова» (председателя облисполкома), который «смазал тургайское и убаганское дела контрреволюционеров-националистов». Несмотря на всё это, «выступивший на пленуме первый секретарь обкома тов. Кузнецов» взял под защиту своего второго секретаря Курманалина, заявив по адресу членов пленума: «Надо поменьше здесь болтать, а побольше у себя в районе делать». Вот так, были настоящие люди чести и не показного патриотизма

1938 год

Советы. Партия и комсомол 

С января 1938 года Советскую власть в городе представлял избираемый населением Совет депутатов трудящихся. Председателем Кустанайского городского совета был Никонов, затем его сменил Уланов. Тогда же впервые был создан Исполком горсовета, при котором работали секции. Вот таким был «Список секций города Кустаная на 1938 год на 2 полугодие» (от 8 декабря 1938 г.), включая фамилии и место работы их руководителей. «Финансовая, Мурачев И.Р., НКВД; Соц. обеспечения Бутырина М., Гор.Собес; Здравоохранения, Уколов П.Я., Бол. Ленина; По борьбе с детской беспризорностью Сушкова В. Обл. потребсоюз; Плановая Толстых З.П. Обл. музей». Судя по «Штатному расписанию на 1938 г.», в Кустанайском горисполкоме работали 19 человек. Показателен незначительный разрыв в размере зарплаты работников (характерный для Советской власти): «Пред. Горсовета 700, Зам. пред. Горсовета 630, Отв. секретарь 500, Инструктора 650, Зав. кадрами 405, Машинистки 400, Зав.секрет. частью 520, Бухгалтер 300, Завхоз 250, Делопроизводитель 180, Шофер 300». Самые низкие зарплаты (от 100 до 120 руб.) были у конюха-кучера, уборщицы и курьера. В общем, уравниловки не было, разница в зарплате была в 5-6 раз (но не больше).

Депутаты Советов, включая руководителей секций, работали на общественных началах. В работе упор делался на общественную инициативу, на партию и комсомол. Всего в городе на партийном учете стояло 440 человек, из них «членов – 336, кандидатов – 104. По национальности: русских 226, казахов 49, украинцев 50, татар 8, прочих 20». Определённый интерес вызывает хронологический разрез по партстажу: «до 1917 г. – нет, до 1920 г. – 40 чел., до 1926 г. – 47 чел., до 1930 г. – 130 чел., до 1932 г. – 78 чел., свыше 1932 г. – 12 чел.». Была ещё и категория «Сочувствующих» из 10 групп, 44 человека. Большое внимание уделялось по привлечению казахской молодёжи в ряды комсомола (525 из 1399 членов ЛКСМК, 37,5% в 1938 г). В графе обязательно указывалась национальность: «русских 580, украинцев 257, прочих 87». Комсомольских вожаков критиковали за малый процент рабочей молодёжи (13,5%, 188 человек), но «за уши» в ленинский комсомол никого не тащили. Депутатами Верховного Совета Казахской Советской Социалистической Республики первого созыва в 1938 г. от Кустанайской области были избраны: «Бисопанов Мамекбай, 1906 г.р., казах, первый секретарь Кустанайского областного комитета партии; Ващенко Владимир Захарович, 1911 г.р., украинец, первый секретарь Кустанайского районного комитета партии Кустанайской области; Тюрин Михаил Ефимович, 1897 г.р., начальник Кустанайского областного управления НКВД; Михеева Агния Гавриловна, 1908 г.р., русская, заведующая Кустанайским областным отделом народного образования, заместитель председателя Кустанайского областного исполнительного комитета». 

Список руководящих работников облисполкома, обкома и горкома партии в то время (репрессии ещё продолжались) часто менялся и был коротким, с вакантными местами. И. о. председателя облисполкома в 1938 г. стал Миронов Степан Антиохович, «1903 г.р., член партии с 1921 г., русский, рабочий, образование Комвуз». Зам. председателя облисполкома был Керимбаев Даниял, «1909 г.р., кандидат в члены партии, казах, образование Каз. пед. инстит». В «Списке секретарей горкомов, райкомов КП(б)К Кустанайской области» некоторое время должность 1-го секретаря горкома была вакантной, 2 секретарем стал Смирнов Георгий Михайлович, 3 секретарем Хрусталева Марина Васильевна. 

1938 год - Репрессии продолжаются 

В послужном списке дата снятия с работы у многих руководителей нашей области и города, как правило, относится к 1938 году. Председатель Кустанайского облисполкома Карасаев Хасен Мухаметгалиевич, не проработав и года, был арестован 28 июня 1938 г. (8 лет лишения свободы). И. о. 1-го секретаря обкома КП(б)К Пётр Богданов был именно временно исполняющим обязанности (8 месяцев, с октября 1937 до мая 1938 гг.), арестованный 23 мая 1938 г. (умер в исправительно-трудовом лагере в 1942 г.). На этом посту его сменил бывший 2-й секретарь обкома Бисопанов Мамекбай, проработав всего 4 месяца, 20 октября 1938 г. был арестован. Вернуться на партийную работу ему было не суждено. Сменивший его Алёшин Михаил Терентьевич работал всего полгода, в карточке бывшего партархива он значится «как отозванный из области» (судьба неизвестна). Интересно, что репрессии в 1938 г. затронули не только действующих, но и бывших первых секретарей Кустанайского обкома. Так, А.А. Саакян был арестован 2 сентября 1938 г. на посту народного комиссара Армянской ССР (расстрелян в 1939 г.), Н.С. Кузнецов арестован 21 мая 1938 г. на посту 1-го секретаря Северо-Казахстанского обкома КП(б)К (10 лет лишения свободы).

За два года была совершена целая кадровая революция, о причинах которой ещё долго будут спорить историки. Как один из руководителей «областного центра правотроцкистской организации» в марте 1938 г. был арестован Исаев – зампредседателя Кустанайского облисполкома. По его делу были проведены аресты ряда руководящих работников. Следствием было установлено: «на Исаева была возложена организация вредительской работы в строительных организациях города; на Сергеева, заведующего облкомхозом, организация подрывной работы в финансово-торговом аппарате города; на Летуновского и Решмидта, секретарей Кустанайского горкома партии, вредительство в советско-партийных и хозяйственных организациях города». На заседаниях президиума Кустанайского облисполкома одно за другим принимаются постановления. 22 марта 1938 г. заголовок документа короче некуда - «Об Исаеве», с формулировкой буквально в одно предложение: «Как разоблаченного врага народа Исаева И.Ф. с должности снять». Через пять дней, 27 марта 1938 г., уже новое постановление - «Жартаева, как разоблаченного врага народа, с должности управляющего облконторой Заготзерна снять». Всё это сопровождалось получением согласия всех членов облисполкома или горкома партии. Об этом говорят лаконичные расписки: «Кустанайскому облисполкому, тов. Мундау. С исключением из состава членов президиума и пленума Исаева И.Ф. и Жартаева Тюлебая как разоблаченных врагов народа, а также со снятием их с работы согласен. Голосую за решения президиума облисполкома от 22 и 27 марта 1938 года. Член пленума Кустанайского облисполкома подпись(…). Исключали и разоблачали не кто-нибудь, а свои же, работавшие рядом, и не один год. Так, в мае 1938 г. зампредседателя Кустанайского горсовета на областной партконференции с высокой трибуны заявил: «У нас секретарем парткома был враг народа Погорелов, а членом парткома также враг Никонов (председатель горсовета), а мы не могли это вскрыть». Во враги народа были записаны почти все члены горкома партии – «Чернов, Решмидт, Мундау, Старков, Ткаченко». Репрессии обрушились на самую верхушку власти в Кустанае. Мотивировка одна: «следствием установлено, что антисоветская контрреволюционная организация имела свой подпольный областной центр - секретари горкома Карпушин и Летуновский, бывший нач. облзу Трофименко, бывший зам.пред.облисполкома Исаев, бывший зав. ОРПО обкома партии Бросалин и другие». 

На открытии областной партконференции в июне 1938 г., начальник облуправления НКВД Тюрин заявил: «Сарсенов (редактор областной газеты «Большевиктiк жол») исключен из партии за проявление национализма, Мовсесов (секретарь обкома), Никонов (председатель горисполкома) и Степанов (заведующий сельхозотделом обкома) по имеющимся компрометирующим материалам освобождены из состава членов пленума и бюро обкома партии, Сурков (председатель партколлегии) из состава ревкомиссии как враги народа». Голосуют единогласно. Так было разгромлено руководство облисполкома и горисполкома, обкома комсомола. Не обошли стороной репрессии и редакции газет. В 1938 г. вместо В.М. Образцова на пост редактора «Сталинского пути» был выдвинут П.И. Варламов. Вскоре в газете усмотрели очередные отступления от «генеральной линии» и П.И. Варламова сняли. Назначенный ЦК ВКП(б) на должность П.И. Ростов, не проработав и года, был арестован органами НКВД, как «враг народа». Да, не так просто было работать главным редакторам. Регулярно проводились общие собрания Кустанайского областного актива ЛКСМК о разоблачении «врагов народа». Так, 9 января 1938 г. слушали вопрос: «О выкорчёвывании врагов народа из комсомола» по Кустанайской области. Постановили: «Актив требует от пленума снятия Лисковенко с работы секретаря Кустанайского обкома ЛКСМК. Второй секретарь обкома комсомола Есимов не способен возглавить борьбу по выкорчёвыванию врагов народа и их последышей из комсомола (голосовало 93 человека)». В протоколе было записано, что Куанышпаев заявил секретарю обкома комсомола Досаеву: «Защищай меня, иначе и тебе туда же дорога». В конечном итоге судьбу человека решали не партийные и комсомольские собрания. Так, в 1938 г. Военной коллегией Верховного Суда СССР был вынесен смертный приговор Наксбеку Тленшиеву – первому секретарю Кустанайского обкома комсомола и члену бюро Обкома партии, арестованному в 1937 г. История сохранила и такой интересный факт, как противостояние человека и системы. Один из репрессированных, Макар Антонович Трофименко, член партии с 1917 г., партизанил, окончил Московскую академию землепользования. Будучи в Кустанае начальником облземуправления, в 1938 г. его арестовывают, два года допрашивали, заставляли подписать показания. Но коммунист обвинения не признал и в 1940 г. был освобожден, реабилитирован и восстановлен в партии. Таких стойких людей было немало, благодаря их стойкости политика террора показала свою несостоятельность

1939 год

В предвоенный период особо актуальным стал знаменитый тезис Иосифа Сталина – «Кадры решают всё». После «кадровой революции» 1937-1938 гг. ротация продолжалась, но уже без наклеивания ярлыков врагов народа.

Отличившимся - награды

 Михаил  Алёшин как 1 секретарь обкома был 15 февраля 1939 г. награждён орденом Трудового Красного Знамени «за  перевыполнение плана по зерну», но уже 25-го был освобожден от занимаемой должности «как отозванный из области». Спустя полгода, 18 августа 1939 г., на смену пришёл тандем – 1 секретарь Николай Журин и 2 секретарь Рахман Берниязов. 22 ноября 1939 г.  отдел кадров ЦК КП(б)К утвердил «следующих товарищей: Журина Н.И. 1 секретарем Кустанайского горкома партии; Долженко И.Д. 2 секретарем Кустанайского горкома партии». Вот здесь выясняется, что в Кустанае совмещали должности 1 секретарей обкома и горкома. По советским канонам, на высокие посты, как правило, назначали партработников русской и  казахской национальностей. Так, Обком комсомола возглавляли 1 секретарь Пётр Чернов и 2 секретарь Рахимжанов Жилкабай,  Горком комсомола – Василий Коченов и Курман Ниязов, в облисполкоме председатель и  заместитель – Миронов Степан и Керимбаев Даниял. В документах того времени «отцов города» обозначали без фамильярностей - «и.о.пред. Горсовета тов. Смирнов», «председатель  Горсовета – Уланов, ответ.секретарь – Туреханов», «Пелагея Смирнова работает зам.пред. Горсовета». 10 декабря 1939 г. постановили «вр.исп.обяз.  избрать тов. Маякина». Ротация кадров была постоянная и требования выдвигались весьма суровые.

 При Кустанайском горисполкоме

В областном центре выделим работу горсовета и горисполкома. На заседаниях «президиума Кустанайского Городского Совета» 15 февраля 1939 г. присутствовали члены: «т.т. Образцов, Бурлуцкий, Бутырина, и.о.пред. Горсовета тов. Смирнов, Секретарь тов. Туреханов, Нач. Горжилуправления тов. Куровский, Зав. Горкомхоза тов. Карасев, Зав. Горфо тов. Кучеров». 14 марта 1939 г. утвердили «Список секций Кустанайского Горсовета». Процитируем:  «Промышленная – Назаров Я.Ф.; финансовая – Мурачев И.Р.; соц. обеспечения – Бутырина М.А.; торговая – Толстых З.П.; здравоохранения – Базанов А.И.; по борьбе с детской беспризорностью и беспризорностью – Сушкова В.; связи – Зайцев; рев. законности – Кухта; благоустройства – Нечаев; культурная – Корчагин; оборонная – Лукъянов; секция ликбеза – Галимова». На 1 января 1939 г. в Горсовете состояло депутатов «всего 59, в т.ч. женщин 26, членов и кандидатов ВКП(б) 14, членов и кандидатов ВЛКСМ 1, коренной национальности 1, рабочих  7, всего служащих 36 (из них врачей, агрономов и учителей 8, домашних хозяек 7, колхозников 1».

Многие вопросы решались тогда в рамках «командно-административной системы». Это видно из протоколов «заседаний секции революционной законности при Кустанайском горисполкоме». На заседаниях секции (товарищи  Кухта - руководитель, Кияткина - член,  и представители ведомств – Горпрокурор тов. Суворов, начальник гор.милиции, тов. Калашников, горнарсудья тов. Данилова) особо не церемонились. Так,  19 мая 1939 г. в постановлении значилось: «В коммунальных квартирах проживают граждане, продолжительное время не работающие в госкооперативных и общественных организациях». В итоге постановили:  «Выявить таких жильцов, выселить из занимаемых ими квартир и передать трудящимся, занимающимся полезным трудом, в первую очередь – стахановцам, ударникам производства». Вот так, кто не работает, тот не только не ест, но и не живёт на  госквартирах.

 О незаконном привлечении и осуждении

Под грифом «Сов. Секретно» 23 февраля 1939 г.в Костанай поступает директива: «В связи с прекращением работы «троек» УНКВД на основании распоряжения УРКМ НКВД Каз.ССР за № 50261 от 7/02-39 года представление отчетности по форме № 5 об изъятии СВЭ отменяется и впредь не представлять».  Печально знаменитые «тройки» приказали долго жить. В 1939 г. активно проходил процесс реабилитации. Новый состав Бюро Кустанайского Обкома принимает один за другим постановления «о восстановлении в рядах партии». Дата ареста у всех стояла 1937 или 1938 гг.,  восстановления честного имени - 1939 г. Под грифом  «секретно» Отдел кадров ЦК КП(б)К летом 1939 г. присылает на  имя 1 секретаря Кустанайского обкома тов. Журина (по его личной просьбе) депешу с данными «о незаконном привлечении и осуждении по Кустанайской области». Цифры за два «периода времени» поражают: «За 1938 г. Нарсудами: 1) Прекращено в подготовит. заседании -  207 ч. 2) оправдано - 239 ч. облсудами: прекращено – 173 ч. Итого: 619 чел. Передано на доследование: судами – 282 чел. облсудом – 119 ч. Итого: 401 чел. За 1-е полугодие 1939 г.  Нарсудами:  1) прекращено в подготовит. заседании – 115 ч. 2) оправдано – 99 ч. облсудами:  прекращено – 132 ч. Итого: 346 чел». Подпись стоит – «Зам. Народного Комиссара юстиции Казахской ССР М.Журавлев».

Гром грянул и с другой стороны. В начале 1939 г. в ЦК ВКП(б)К поступает спецсообщение «Об извращениях в работе спецколлегии Кустанайского облсуда», а в Москву прорвалась «январская жалоба от 35-ти заключённых по политическим мотивам Кустанайской тюрьмы в адрес Сталина». Следует приказ наркома НКВД КССР Бурдакова о наложении взысканий на сотрудников Кустанайского УНКВД. 11 марта 1939 г. начальника областного НКВД М.Е.Тюрина (которого его  начальник нарком Реденс называл  «кустанайским громилой»), теперь самого арестовывают прямо в рабочем кабинете. В 1939 г. с февраля  ВРИО начальника Кустанайского УНКВД назначается «л-нт госбез. Блинов С.В., с октября л-нт госбезоп. Орлов Д.Е.». При новом руководстве арестовали и приговорили  «к 10 г.л.с. нач. управлений УНКВД Кустан. обл. Л.Г. Халтурина и Ф.М. Белозерова, начальника областного управления милиции И.М. Калатурова». Следствие по  делу Тюрина и суд  («за ведение незаконных методов следствия») длились долгих два года, и палач сам будет приговорён к расстрелу. По данным писателя-чекиста  А.В.Каратаева, репрессиям в 1937-38 гг. «было подвергнуто 542 кустанайца, из них расстреляны 208 граждан». Четыре безымянных «групповых кладбища» на территории города и Кустанайского района только через полстолетия обнаружит «следователь управления по ОВД М. Ваисов» . К тому же, согласно приказу НКВД 1 июня 1939 г. «Об административной ссылке и высылке», Кустанайская обл. объявлена «местом ссылки репрессированных граждан СССР».

 Пионеры и комсомольцы

В Кустанае 2457 комсомольцев  являлись «надежными помощниками партии». Комсомольские вожаки предвоенного времени: «Первый секретарь ГК ЛКСМК – Коченов Василий Николаевич. Секретарь отдела Агитации и пропаганды Ниязов Курман». Заведующие отделами в горкоме комсомола были: «кадров – Зотов Григорий Алексеевич; школьным и пионерским отделом – Демина Мария Степановна; военно-физкультурным отделом – Петров Николай Александрович». Обязательной была графа  «по национальности»: «казахов 538, русских 1170, украинцев 596, татар 91, корейцев 46, немцев 16» (всего 14 национальностей). Анализ «работы школьно-пионерского отдела» был начат весьма необычно. «Зав. отдела тов. Демина заявила, – пишет проверяющий, – приходишь на работу и не знаешь, с чего начать». Пионерского вожака можно понять, она была в ответе по школам города Кустаная за «122 пионеротряда, в которых 3411 человек пионеров». А кроме этого, «пионервожатых насчитывается 122 человека и 9 человек старших пионервожатых». Было от чего за голову схватиться. Здесь же секретарь горкома партии Тюшев с удовлетворением заметил: «Все же на 1939 г. проведено 15 вечеров молодежи в Доме пионеров и в городском саду. В летнее время провели олимпиаду художественной самодеятельности, в день МЮДа провели карнавальное факельное шествие по городу и костюмированный карнавал в горсаду». Завершался отчёт постановкой «общих вопросов»: «Помещение Горкома комсомола очень тесное, в одной проходной комнате в 12 квадратных метров занимаются пять человек, из них три заведующих отделами, секретарь и машинистка, что не может обеспечить нормальную работу аппарата Горкома». Вот так резерв партии держали в «проходной комнате», по 2,5 кв. м (негусто) на каждого комсомольского вожака.

 

13 марта 1939 г. под грифом «Секретно» в «Москву, ЦК ВКП(б)» отсылается «справка - паспорт области: Кустанай, направление - обл. центр, население - 27,8 тыс. чел., горсоветов - 1, колхозов - 1, посевная площадь - 652 га, поголовье скота - 12177 голов».  Горсовет руководил, колхоз кормил - всё как положено. На конец года численность населения достигла 33 тыс. 540 человек (увеличение на 5740!), значит, городская жизнь налаживалась. «Начальник облУНХУ Волков и начальник промсектора Ващенко» привели цифры: «Кустанай имеет 19 школ, 2 техникума, 1 институт, 1 театр, 2 кино, 4 клуба, 1 библиотеку, 1 музей». В годы второй пятилетки в Кустанае действовали «2 механические мельницы, 2 МТМ, 6 авторемонтных мастерских, 2 кирпичных завода, хлебокомбинат, элеватор, электростанция, типография, портняжно-белошвейная и сапожная мастерские, гормолзавод». 

Строительство 

По отчётам за период с 1934 по 1939 гг. видно, что «при сопоставлении бюджета увеличение больше чем в 10 раз». Здесь проявили себя Кучеров Кирилл Васильевич – «зав. Горфинотделом» и Бутырина Мария Аполлоновна – «зав. Горсобеза». Рос и товарооборот города. Для сравнения: «1936 г. - ларьков и магазинов 51, а в 1939 г. - 127». Вместе с тем «организация торговли поставлена очень плохо, создаются ненужные очереди, перебои торговлей хлебом». Эту проблему решала Сухова Клавдия Григорьевна - «зав. Горторготделом». Были пущены в эксплуатацию: «Средняя школа на 280 мест в Наримановке, ср. школа им. Крупской на 400 мест, средняя школа на 400 мест на площади Шевченко, построена баня на 105 мест, Дом колхозника на сов. базаре, дом под детские ясли». Зато какой уже год подряд «достраиваются родильный дом, детский сад и жилой дом на 16 квартир, детские ясли, Дом Советов». За строительство отвечал Бурлуцкий Иван Андреевич – «начальник Ремстройконторы», а за жилищное хозяйство переживал Куровский Георгий Иванович – «начальник Горжилуправления». Школы и больницы СНК КазССР 2 июля 1939 г. принял постановление «О реорганизации Кустанайского Казахского педучилища в учительский институт». Первым директором был назначен Даулет Ибраев, секретарем парторганизации избран Ахметгалий Айтмухамбетов. Абитуриентам тогда «Кустанай показался большим городом, а здание института светлым дворцом». В ведении ГорОНО тогда значились – «учительский институт, ветеринарная фельдшерская школа, русское педучилище, 14 школ – 6 начальных, 4 неполных средних, 4 средних; училось 6916 человек, учителей - 203». Кроме того, «были организованы Дом учителя, Дом пионеров». Недостатков тоже хватало: «В школах отмечалась теснота, малоприспособленность. Учеба проходила в 3 смены. Не хватало учителей, учебных и наглядных пособий». Заведующим Кустанайским ГорОНО в 1939 г. стал Образцов Виктор Матвеевич. С большой гордостью в докладах отмечали успехи здравоохранения: «В 1935 г. город имел всего 12 врачей, а в 1939 г. имеем 37 - увеличение в 3 раза. Больница им. Ленина – имеется 143 койки путем проведения к ней водопровода и канализации. Организован родильный дом на 25 коек, детская больница - на 30 коек». Не боялись говорить и о недостатках: «Вместо потребного количества врачей в 75 чел. мы имеем только 37. Скорая помощь организована очень плохо. По существу одной машины «скорой помощи» на весь город совершенно недостаточно». Головой и своим партбилетом отвечал за это Алексеев Иван Николаевич – зав.горздравом. 

Благоустройство города 

Город действительно рос практически ежедневно. «Асфальтировано улиц 8949 кв.м, проведено озеленение улиц Ленинской и Калининской, - отчитывался горисполком. - Высажено 35467 саженцев, построено 4 трубчатых колодца». Вместе с тем «горбаня, выполняя план на 106%», всё-таки «ни в какой степени не удовлетворяет минимальным культурно-санитарным требованиям населения», так как «в бане некультурно, грязно, тесно, темно». А городская электростанция, которая «плана не выполняет, город загрязняет своей копотью и не освещает и наряду с этим ухитряется получать с населения (деньги – прим. ред) за неотпускаемую фактически электроэнергию». Горком партии строго указывал: «В городе нет водной станции, купальни, колодцы находятся в запущенном состоянии». Оказалось, что даже городской радиоузел, рупор в разъяснении политики партии и правительства, «работает неудовлетворительно, допускаются частные перерывы, значительная часть города (Наримановка, Красный Пахарь) до сего времени не радиофицированные». Горсовет принял упрёки партии и постановил: «Решение ЦК КП(б)К принять как боевую программу работы и широко развернуть соцсоревнование имени третьей Сталинской Пятилетки за приведение в культурный вид областного центра». «Крепко взяться за благоустройство коммунального хозяйства». Так начиналась докладная записка «Зам. наркома Коммунального хозяйства КазССР И. Смирнова от 5 августа 1939 г.». Со дня организации области Кустанаю, писал чиновник, «не добавилось хотя бы 1 кв. м жилой площади», несмотря «на огромное ассигнование средств, 16-квартирный жилдом строится с 1936 г. и ещё не закончен». Обходились тем, что в городе «имеется число домовладений – 655, жилой площади – 28,8 тыс. кв. м, нежилой площади – 56,5 тыс. кв. м, одна гостиница мощностью 47 коек», которая «очень перегружена». Проблему мог решить Дом колхозников, но «Горсовет передал часть Дома колхозника под ресторан и окончательно разрушил внутренней переделкой здания». Замнаркома не стеснялся в выражениях: «Город совершенно не благоустроенный. Замощённых улиц нет, население и машины страдают от сплошной грязи на улицах. Зелёного насаждения среди улиц нет». Выяснилось, что «в 1938 г. произвели зеленое насаждение, а в 1939 г. это насаждение уже угроблено», что объяснялось «отсутствием нормального ухода». К тому же, две городские бани «на 110 мест – это очень мало, построенная баня в 1936 г. уже разваливается, держится еле-еле, и её состояние угрожает безопасности посетителей, от сырости начали разрушаться стены». Всё же делает знаменательный вывод: «Кустанай имеет все возможности создания культурного города». 

Культурный подъем 

В отчетах 1939 г. о достижениях сообщалось: «Установлены два звуковых кинотеатра, организованы Дом партпроса, Дом учителя, Дом пионеров, вместо одной общедоступной библиотеки в городе стало 4». Наряду с областной открыли и центральную городскую библиотеку им. Николая Островского. В городе работало 4580 радиоточек. Комитет по делам физкультуры и спорта обязали в г. Кустанае «в течение 6-7-8 ноября с. г. провести соревнование на первенство по национальной борьбе (казакша курес)». Давались рекомендации – «развернуть работу по внедрению национальных видов спорта: курес, байга». Управление по делам искусств СНК КазССР 13 октября 1939 г. рассматривает вопрос «О работе Кустанайского областного русского драмтеатра» с похвалой - «театр в г. Кустанае творчески крепкий коллектив». Вместе с тем выдали по полной местным властям («подпись Мелешко»): «Работу театра тормозят плохие жилищные условия работников театра, не дающие возможность стационировать труппу». В это время директор театра «тов. Чернышевская, перешедшая на работу из Обкома КП(б)К, направлена на 8-месячные курсы директоров в г. Москву». Обком партии за сложившуюся ситуацию переложил вину на горсовет. 22 декабря 1939 г. приняли решение о создании архива Кустанайского обкома КП(б)К, который находился в здании обкома партии. Сумели всё-таки сохранить историю. Продолжалась борьба с религиозными предрассудками. На заседании «президиума Кустанайского горисполкома об использовании зданий церкви и мечети» 3 июля 1939 г. решили одним махом: «1. Помещение бывшей церкви, находящееся в Красном Пахаре, передать горсовету Осоавиахима под Дом обороны. 2. Помещение бывшей церкви, находящееся на кладбище, передать русскому педучилищу. 3. Здание бывшей мечети, находящееся в пос. Наримановка, передать в распоряжение кинотреста под кинотеатр.

1940 год

Главная примета предвоенного 1940 года – прекратилась  кадровая чехарда. В областном центре работали как горком, так и райком партии (по Кустанайскому району).

Должность 1 и 2 секретарей горкома партии занимали Долженко и Тюшев, райкома партии - Карташев и Нурпеисов. До декабря 1940 г. председателем облисполкома был С.А. Миронов. Председателем  исполкома Кустанайского горсовета с декабря 1939 г. работал И.П. Маякин (бывший директор областного конезавода № 116). Партия и Советы в тандеме решали проблемы областного центра, причём с учётом национальных интересов.

 Аппарат на 1940 год


Работу избранного Кустанайского исполкома обеспечивали 15 человек. Из них 8 - непосредственно госчиновники, и 7 - вспомогательный персонал. Чиновникам устанавливалась и соответствующая месячная зарплата. Здесь можно сравнить «советскую вилку» в размере зарплаты: «Председатель - 1100. Зам. председателя - 900. Ответственный секретарь - 800. Зав. общим отделом - 600. Зав. кадрами - 600. Зав. секретной частью - 400. Инструктор - 300. Делопроизводитель - 180. Машинистка - 200. Счетовой - 200. Шофер - 300». Только уборщица, курьер и сторож получали по 80-90 рублей. В общем, от каждого - по способностям, каждому - по труду, и никакой уравниловки.

Кустанайский горком в 1940 г. утвердил начальниками и директорами: «аэропорта - Н.А. Подгорный, хорошо организовал работу; гормолзавода - А.Ф. Сухоносов, вполне соответствует; Облавтотранспорта - Ли Чан-Син, к работе относится добросовестно; Главобувь – В.К. Кравчук, пользуется авторитетом; ремстройконторы - И.А. Бурлуцкий, дисциплинированный; заведующим Облсобеса - И.Ф. Якушкин, политически выдержанный». У всех значилось - «соцпроисхождение из крестьян-бедняков, не осужден, родственников репрессированных нет, за границей связей не имеет». Разница в главном - «беспартийный» или «член КП(б)К» с соответствующим примечанием - «партвзысканий не имеет».

В городской партийной организации насчитывалось 802 коммуниста.

 Полмиллиона - на благоустройство

В 1940 г. «на простейшие мероприятия по благоустройству города (дорожное строительство, озеленение, водоснабжение, горбаня, гортопторг, электростанция, управление рынками) ассигновано 536 тыс. руб.». В течение года проведено «мощение улиц колотым камнем, тротуарные работы, профилирование улиц, устройство водопроводных труб, смена котлов в городской бане, посажено 14000 саженцев». Планы далеко не всегда выполняли, а тут такой прорыв. В 1940 г. было «закончено строительство 16-квартирного дома». Жилплощадь г. Кустаная составляла «всего 96,9 тыс. кв. м, в том числе мунфонд – 24,9 тыс. кв. м и частновладельческий – 72 тыс. кв. м» (т. е. 25,5% жилья в государственной, и 74,5 в частной собственности). Для решения жилищной проблемы использовались госкредиты. 2 сентября 1940 г. горисполком выдаёт постановление «Об использовании кредита на индивидуальное жилищное строительство города Кустаная», причём с предоставлением «наиболее нуждающимся сотрудникам и в срок» и с предупреждением, что «в случае неоформления кредита до 15.10.40 года он будет передан другим». Так, записали кредит «в сумме пяти тысяч рублей распределить: 1. Горисполком - 2800 руб. 2. Горфо - 1000 руб. 3. Гр. Султановой Саре - 1200 (ул. Джамбула, 2)».

16 марта 1940 г. облисполком принял решение «О строительстве плотины на реке Тобол у г. Кустаная». Строительство обеспечивало не только мелиорацию полей корейских колхозов «Самир» и «5 Декабря», но и закрывало проблему затопления ряда городских улиц. 8 апреля Кустанайский горисполком издал указ «об утверждении ставок на переправу через Тобол: 1 человек − 30 коп. без багажа, 1 человек − 60 коп. с багажом, одноконная подвода − 1 руб. 50 коп., пароконная подвода − 2 руб., зерно − 10 коп. за центнер, легковая машина − 4 руб., порожняя полуторатоннка 5 руб., тракторы: ЧТЗ − 15 руб., СТЗ − 10 руб., ЗИС − 7 руб.». Кроме этого, была и «переправа на лодках: без багажа − 30 коп., с ручным багажом − 60 коп.». В связи со строительством плотины городской бюджет увеличили на 118 тыс. рублей.

 Ликбез и санитарный надзор

В 1940 г. в городе действовали 22 учебных заведения (из них 14 школ) с 8328 учащихся (6019 школьников). В  Горсовете образовали постоянную школьную комиссию. С дипломом педколледжа на должность первого в истории города «завгороно» 27 января 1940 г. утвердили (в 23-летнем возрасте) «тов. Стоколос Веру Ивановну, 1917 г. р., образование среднее, педстаж - 4 года». Новогодним подарком стало решение облисполкома от 30 декабря 1940 г. «Об организации школы ФЗО в гор. Кустанае», «на производственной базе МТМ Ремтреста и МТМ Наркомсовхозов, 110 человек (токарей 35, электросварщиков 20, литейщиков 20, слесарей 25, вулканизаторов 10)». Пришлось забрать здание у областной библиотеки, которую переместили в верхний этаж Дома учителя, выселив оттуда, в свою очередь, обком Союза учителей. Так что профсоюзу учителей пришлось пожертвовать своими интересами для создания «пролетарской школы». В обоих случаях возвращали школьные здания народному образованию.

В Кустанае работали 315 медработников (130 со средним медицинским образованием), но если по области врачей было 155, то в городе 55 врачей. Успехи налицо: «В городе 14 лечебных учреждений, открыты детясли на 50 коек, рентгенкабинет, родильный дом № 2 на 40 коек, организованы санэпидстанция и санавиастанция».

 Университеты, театры, газеты

В отчётах громко значились и свои университеты.  Горком 9-10 мая 1940 г. обсудил вопрос - «О работе Университета выходного дня (докл. т. Мельниченко)», а 20 мая уже докладывают «Об организации Университета выходного дня для родителей (докл. тов. Перевалов)», который разместили «при Доме учителя». Цель благая - ознакомление родителей «с основными принципами коммунистического воспитания детей». Облисполком также решил провести «переоборудование и пуск в эксплуатацию Наримановского кинотеатра к 15 июня 1940 г.», и при этом поручили Горисполкому «в месячный срок подыскать помещение под общежитие киномехаников». Директором городского кинотеатра работал «Малин Александр Филимонович, 1892 г.р., из рабочих, русский, образование низшее, выдержан, дисциплинирован». Недостаток один - слабо изучает «Краткий курс истории ВКП(б)».


7 апреля 1940 г. Облисполком заслушал вопрос «Об организации в г. Кустанае театра кукол (отдел искусств, т. Метелев)». Вскоре Кустанайский областной театр кукол получил «помещение Дома пионеров, из облбюджета 71 000 руб. по лимитам искусства». В Кустанае продолжают выходить и областные газеты – «Сталинский путь» и «Большевиктик жол» (тираж 19 тыс.). С марта 1940 г. и. о. редактора «Сталинского пути» – Шуцкий Константин Тимофеевич: «С работой справляется, план тиража 13 тысяч выполняется». Причем публикации в прессе с жалобами населения рассматривались на самом высоком уровне. Так, председатель Казрадиокомитета при СНК КССР тов. Новиков поручает уполномоченному Казрадиокомитета в Кустанае тов. Уланову рассмотреть заметку «Плохое радиообслуживание» в «Сталинском пути» от 24 июня 1940 г. Оказывается, «группа радиослушателей жалуется на неудовлетворительную работу Кустанайского радиоузла», и сразу указание сверху – «немедленно устранить отмеченные ненормальности в работе».

В год 20-летия Казахской ССР оставалась проблема изучения и развития казахского языка, что во многом было определено самой политической системой. В годовых отчётах писали, что «делопроизводство в учреждениях города ведется на русском языке». Следуя указаниям Совнаркома КазССР, 22 ноября 1940 г. Кустанайский облсовет принял решение «О переводе казахской письменности с латинизированного на новый казахский алфавит на основе русской графики». Комплекс мероприятий рассчитали вплоть до 1 сентября 1942 г. (не думая о войне).

 Хулиганы, летуны и служебные собаки

26 июня 1940 г. выходит союзный указ «о запрещении самовольного ухода рабочих и служащих с предприятий и учреждений». Городские власти были озадачены: «число прогульщиков с 26 июня по 15 декабря 1940 г. – 903, оправдано 177, привлечено к ответственности 726». В свете реализации указа «по борьбе с летунами, прогульщиками и дезорганизаторами производства» Облисполком 4 октября 1940 г. строго указывает: «Главным недостатком в работе судов является либеральное отношение к летунам и прогульщикам, применение мягких мер наказаний (общественного порицания и т. п.)». В связи с этим решили «обязать начальника управления НКЮ тов. Алпысбаева совместно с прокурором области тов. Хаярдиновым установить тесный контакт, добившись того, чтобы все прогульщики и летуны немедленно подвергались предусмотренными законом наказаниям».

Криминогенная обстановка оставалась в городе сложной. 1 июня 1940 г. выходит «Обязательное постановление Кустанайского горсовета о мероприятиях по борьбе с детской безнадзорностью». Содержание актуально и поныне: «Запретить допуск детей до 16 лет и учащихся всех видов школ в пивные, рестораны, бильярдные, танцевальные площадки. Запретить продажу детям и подросткам пива, спиртных напитков, игральных карт, табака». Здесь же строго запретили «покупку от лиц, не достигших 16-летнего возраста, каких бы то ни было предметов и вещей». Отдельно оговаривалось, что «родители и опекуны за озорство и уличное хулиганство детей привлекаются органами милиции к административной ответственности».

В ноябре 1940 г. по предложению облсовета Осоавиахима Облисполком принимает постановление «О проведении регистрации служебных собак». Власти решили: «В период с 1.12-1940 г. по 1.1.-1941 г. провести регистрацию служебных собак породы: среднеазиатской, южно-русской, монгольской, немецкой, шотландской овчарки, лайки всех разновидностей пород». При этом обязали «городской и райсоветы Осоавиахима на каждую зарегистрированную собаку выдавать металлический значок с указанием номера служебной собаки, наименования организации». Понятно, что служебные собаки нужны были не только в городе, но и на защите границ страны, в воздухе пахло грозой.


Начало года 1941-го. Как свидетельствуют исторические документы, Костанай в эти месяцы жил мирной жизнью. Многие  надеялись, что пожар Второй мировой войны, захлестнувший тогда Европу, страну не затронет. Сейчас кажется, что нынешние ветераны родились с мыслью, что им придется защищать Родину, но ведь буквально накануне войны они строили совсем другие планы на жизнь.

 

Партделовая характеристика

О грандиозных планах и героических делах того времени в нашем областном архиве сохранились сотни документов за подписью  председателя Исполкома Областного Совета Данияла Керимбаева, которого  утвердили в должности в декабре 1940 г. Под его руководством хозяйственная и культурная жизнь в области и городе  претерпела значительные изменения. На этом посту он находился до конца Великой Отечественной войны. «Отцы города» были под бдительным партийным оком. Весьма показательна и характерна для того времени «партделовая характеристика на председателя исполкома Городского Совета депутатов трудящихся т. Маякина Ивана Петровича от 27/1-41 г.» Когда  отмечалось «образование низшее», это означало  - «окончил 3 группы начальной школы», но затем указывалось -  «и учился 8 месяцев в 1935 г. в комвузе имени Сталина, гор. Ленинград». Непременной формулировкой значилось - «партвзысканий не имеет, дисциплинированный, политически выдержанный». Личные качества главы города обязательно приводились на фоне его работы. «Председатель Горисполкома тов. Маякин знает экономику промышленных предприятий города и вникает в их работу», - значилось в характеристике. И тут же следовало: «работает над повышением своего идейно-политического уровня, самостоятельно изучает VIII главу «Краткого курса Истории ВКП (б)».  В завершение многозначительно и с характерным повторением записано - «работать может, с работой справляется, можно оставить на этой работе». В общем, от главы города требовалось – работать, работать и работать.

«Партделовая характеристика на заместителя председателя Исполкома Кустанайского Городского Совета депутатов трудящихся тов. Бисембаева Шегена от 28 апреля 1941 г.» отражала все стороны деятельности замов главы города. Под одну гребёнку в характеристику втискивали буквально всё -  «рождения 1906 г., уроженец Тобольского аулсовета, Мендыгаринского района, Кустанайской области, КазССР, национальность - казах, соцпроисхождение - из крестьян-бедняков, соцположение - служащий, член КП(б)К с 1937 г., партвзысканий не имеет, образование незаконченное высшее, учился в Кустанайской Казкоммуне, не судим, репрессированных родственников нет». Он одновременно «руководил работой связи, транспортом, народным образованием и сберегательными кассами». Обычной фразой звучало - «политически выдержанный, дисциплинированный». В завершение делался вывод – «учитывая то обстоятельство, что тов. Бисембаев закончит курсы советских работников и желание работать на советской работе имеет, с работой зам. пред. Исполкома Горсовета справится». Характеристика утверждалась на бюро горкома партии.


Аналогичной была «Партделовая характеристика на заместителя председателя Кустанайского Городского Совета депутатов трудящихся тов. Беляеву Любовь Васильевну». Содержание в строгой последовательности - «рождения 1911 г., национальность - русская, соцпроисхождение  - из крестьян-бедняков, образование низшее (училась в вечерней школе взрослых, окончила 5 классов), кандидат в члены ВКП(б)К с февраля 1939 г., партвзысканиям не подвергалась, дисциплинирована». В Горисполкоме она руководила работой здравоохранения и торговли, где «имеются некоторые положительные результаты», но всегда находилось и критическое замечание – «санитарный надзор в городе поставлен неудовлетворительно». С одной стороны били, что «тов. Беляева Л.В. не вникает в работу торгующих организаций, слабо знает экономику города», с другой стороны хвалили - «с работой справляется, самостоятельно изучает Краткий курс Истории ВКП(б), в политических вопросах разбирается, можно оставить на этой работе». Так что правильно сконцентрированная политика была важнее торговли и экономики.

На вечное хранение  в архив сдали «Контрольный список номенклатурных работников, состоящих на персональном учете в СНК Казахской ССР по исполкому Кустанайского областного совета депутатов трудящихся, по состоянию на 1 июня 1941 г.». Именно к этим людям, кто значится в списке, и относится образное, навеянное героическим ореолом выражение - они встретили войну. В номенклатурном списке в первую очередь значились первые лица Советской власти. В штате  «облисполкома» (как его кратко обозначали) значились: «Председатель Керимбаев Даниял, с 12-1940 г., 1908 г.р., казах, ч/КП(б)К 1939 г., образ. средн.; зампредседателя Ибрагимов Мухтар Шайморданович с 10-1939 г., 1905 г.р., татарин, ч/КП(б)К 1940 г., образ. средн.; зампредседателя Мачнев Григорий Парфирович с 01-1941 г., 1905 г.р., русский, ч/КП(б)К 1925 г., образ. низшее; зампредседателя Михеева Агния Гавриловна с 01-1940 г., 1908 г.р., русская, ч/КП(б)К 1939 г., образ. высш.; секретарь  Федориненко Василий Петрович с 05-1939 г., 1912 г.р., украинец, ч/КП(б)К 1936 г., образ. средн.; зав. сектор. кадров Данияров  Зайнулла с 04-1941 г., 1906 г.р., казах, ч/КП(б)К 1939 г., образ. н/сред.; зав. общим отделом Булатов Джунус с 03-1940 г., 1913 г.р.,казах, член ЛКСМК, самоучка».

Деятельность советских (облисполком, горисполком) и партийных (обком, горком) органов была тесно переплетена. Кустанайский областной комитет Коммунистической партии Казахстана в предвоенный период продолжал возглавлять тандем 1 и 2 секретарей - Журин Николай Иванович и Берниязов Рахман Кайраглиевич. Ротация кадров если и происходила, то с повышением в должности. Так, когда в обкоме партии ввели должность секретаря по промышленности и транспорту, то это место занял 2 секретарь Кустанайского горкома партии Долженко И.Д. Важнейшие вопросы коллегиально решали на бюро Кустанайского ГК КП(б)К: «Журин, Тюшев, Хрусталёва, Марковченко, Плеханов, Федосеева, Перевалов, Маякин». Список формировали не в алфавитном порядке, а по значимости должности, вначале указывали 1 секретаря обкома – «тов. Журин», затем секретарей горкома – «тов. Тюшев (2 секретарь), тов. Хрусталёва (секретарь по кадрам)». Идейно-политическая и кадровая работа являлась основной для партии. В номенклатурный список входили также руководители учреждений науки, культуры и образования, как, например, директор Кустанайского учительского института, бывший директор объединенного оперного театра в г. Алма-Ате» Найдёнов Иван Пантелеймонович, как «известный в то время педагог, общественный деятель и поэт, член Союза писателей КазССР». Несмотря на свой послужной список, в первые месяцы войны «товарищ Найдёнов, отказавшийся от брони, которую он имел, добровольно пошёл на фронт». К началу Великой Отечественной войны в Кустанае имелось 58 первичных партийных организаций, объединивших 1009 коммунистов.

 

ЗА АНТИСОВЕТСКИЕ АНЕКДОТЫ

Немалая часть подававших заявления о восстановлении в партии была подвергнута жёсткому партийному контролю. Об этом красноречиво говорят «Выписки из протоколов заседания комиссии партийного контроля при ЦК ВКП(б)» за 1941 г., конечно, под грифом «Строго секретно». Дела шли чередой, о чём говорит один из документов – «выписка из пр. зас. Партколлегии КПК № 148, пункт 345 от 29.06-1941 г.». Бывших членов партии вызывали «для ознакомления по адресу: г. Кустанай, Ташкентская ул., д. № 96», где рассматривалась апелляция /…/, член ВКП(б) с 19… г., парт. б. № /…/ к XVIII Всесоюзной конференции ВКП(б)». Во всех документах строго указано – «Отказать /…/ в просьбе о восстановлении членом ВКП(б), так как предъявленное  обвинение /…/ – подтвердилось».  Ряд старых большевиков,  идейных противников Сталина, обвинялись «в активном участии в троцкистско-зиновьевской оппозиции в 1925-1926 годах». Нередко лишались партбилета и  «за скрытие от парторганизации активного участия брата и матери в банде в 1921-1922 гг.». Во многих же делах причины для отказа звучали самые разнообразные и весьма прозаичные: «за рассказывание антисоветского анекдота»; «за клевету на товарищей /…/ и за морально-бытовое разложение»; «как находящемуся вне партии с 1937 г.»; «предъявленное в 1936 г. обвинение в утере второго партбилета».  Конечно, исключение из партии нередко сопровождалось и репрессивными мерами, но не бывает дыма без огня, причины для исключения по меркам того времени были всё-таки обоснованы. Борьба за чистоту партии продолжалась в 1941 г.  и до, и после начала Великой Отечественной войны, многим коммунистам, обвинения в адрес которых не подтвердились, возвращались партбилеты, восстанавливалось честное имя.

Год 1941. часть 2

 

  Еще за полгода до войны интересы оборонного ведомства стали ключевыми, в Кустанае уже обучали лётчиков, и вовсе не для нужд сельского хозяйства, их готовили для войны в небе.

 

Дети – будущее страны

Еще 11 декабря 1940 г. было принято постановление ЦК ВКП(б) и СНК СССР «Об использовании школьных зданий не по назначению». 1 секретарь Кустанайского обкома Н.Журин и председатель исполкома облсовета Д.Керимбаев сообщали  в центр буквально перед войной, что «возвращены органам народного образования - 5 зданий», в том числе «школьное здание, занимаемое Кустанайским райисполкомом, передано начальной школе, здание, занимаемое Осоавиахимом в г. Кустанае, возвращено русскому педагогическому училищу». Правда, с началом войны всё поменялось в точности до  наоборот.

28 мая 1941 г. дружно решили вопрос «Об организации пионерских лагерей (докл. тов. Красавцев)». Городские власти постановили: «1. Контингент городских пионерских лагерей на 1941 г. установить в 300 человек, провести в две смены, с 15 июня по 25 августа. 2. Представленную ГорОНО смету в сумме 90 000 рублей утвердить». Дети отправлялись в «52 лагеря по области (в т.ч. 1 в Кустанае), 56 учителей (4 из них в городе) с зарплатой на 24400 рублей». На укрепление здоровья детей не жалели денег, и вопрос решали весьма принципиально.  12 марта 1941 г. поставили вопрос «о борьбе с эпидемическими заболеваниями и детской смертностью (докл. тов. Маякин)».  И вот здесь горком партии строго указал, что «Горздравотдел совершенно недостаточно проводит санитарно-просветительскую работу среди населения (прививки, патронажи и др.), в результате чего имеется большой процент инфекционных заболеваний (брюшной и сыпный тиф, корь, желудочно-кишечные заболевания, скарлатина, грипп)». Партийный орган не жалел красок: «Имеет место нетерпимое антисанитарное состояние в лечебно-профилактических учреждениях (детская больница, инфекционное отделение и др.), санитарное состояние города неудовлетворительное, очистка мусора, вывозка нечистот производятся несвоевременно». В завершение последовал оргвывод - «зав. горздравотделом т. Баландина как не обеспечившего руководство Горздравотделом с работы снять». Кто-то же должен был быть виноват.


Театр и художественная самодеятельность

8 мая 1941 г. заслушали доклад зав. отделом искусств товарища  Метелева «О театральном обслуживании населения города в летнее время и о развертывании художественной самодеятельности». При этом отметили неудовлетворительную подготовку. Причиной указывался факт, что «в городе работает всего 13 кружков художественной самодеятельности, в т.ч. драмкружков - 6, музыкальных – 2, хоркружков – 5». Горком партии разработал план на июнь 1941 г.: «1. Организовать приглашение квалифицированных эстрадных, цирковых и концертных сил. 2. Организовать в городском саду дневные спектакли кукольного театра. 3. Поручить т. Метелеву, ГК ЛКСМ т. Бойко и ГорОНО т. Красавцеву провести смотр работы кружков художественной самодеятельности». На этом же заседании решили: «Провести в 1941 г. городскую олимпиаду детского творчества в срок с 23 по 26 июня с/года. Организовать при Доме пионеров с 25 мая по 26 июня городскую выставку творческих работ учащихся по 320, работ юных техников, рукоделья и т. д.».  Жизнь кипела, столько запланировали добрых дел, как говорится, если б не было войны...

 Об изучении казахского языка руководящими работниками города

Этот вопрос стал основным на заседании Бюро Кустанайского ГК КП(б)К 12 марта 1941 г. Было решено организовать пять кружков по изучению казахского языка: «1. При Обкоме КП(б)К. 2. При ОблОНО (место занятий - Дом учителя). 3. При Облисполкоме. 4. При школе им. Джамбула. 5. При Горкоме КП (б)К». Дни занятий устанавливались один раз в неделю по средам с 8 до 10 часов вечера, решили к занятиям приступить с 25 марта 1941 г. Общий контингент слушателей кружков устанавливался в 179 чел. Выделим «Список слушателей кружка № 1 по изучению казахского языка. Место работы кружка Обком КП(б) К, преподаватель т. Ибраев (староста кружка т. Карташов, ОК КП(б)К (ОблОНО)». Рядовыми членами кружка значились – «Журин Н.И., 1-й секретарь; Принцев В.П., секретарь по пропаганде; Ващенко В.Б., секретарь по кадрам». Буквально накануне войны, 13 июня 1941 г., исполком Кустанайского облсовета решает вопрос о состоянии перевода казахской письменности на новый алфавит на основе русской графики.

В Кустанайском учительском институте  13 марта 1941 г. директором И.П. Найденовым  было строго указано: «Проверкой учебной частью установлено, что многие студенты самовольно посещают уроки русского языка вместо  казахского, как это установлено учебным планом. Считая это положение недопустимым, приказываю: 1. Считать изучение казахского языка обязательным для всех студентов, кроме казахов и татар по национальности. 2. Считать сдачу зачётов и экзаменов обязательной по казахскому языку - для русских, украинцев и прочих, по русскому языку - для казахов, татар и узбеков». В первые месяцы войны, 19 августа 1941 г., это указание было вновь продублировано.

 Особая папка за 1940-1941 гг.

Великая Отечественная война хранила в себе много тайн, пока для исследователей не открыли «Особую папку с решениями Бюро ГК КП (б)К за 1940-1941 гг.», естественно, под грифом «Строго секретно». Есть такое выражение «впервые вводится в научный оборот», что и удалось сделать через 65 лет после окончания войны. Судя по рассекреченным документам, в декабре уходящего 1940 г. разрабатывался целый комплекс военных мер. Так, 12 декабря 1940 г. на заседании Горкома обсудили постановление вышестоящего Обкома от 25 октября 1940 г. «О фактах дезертирства из частей САВО лиц, призванных военкоматами Кустанайской области». В результате этого партийные органы были вынуждены признать, что «имеющиеся факты дезертирства из частей Рабоче-Крестьянской Армии (Средне-Азиатского военного округа), призванных в мае-июне 1940 г. (Величко - Урицкий район, Парубаев - Семиозерный район), являются преступно-позорными поступками, грубо нарушающие священные обязанности советского гражданина, записанные в Сталинской Конституции». За подписью секретаря Кустанайского ГК КП(б)К Долженко конкретно указывалось: «Обязать Горвоенкомат, тов. Хусаинова немедленно начать работу по изучению контингента, призываемого в 1941 г. Обязать военный отдел ГК КП(б)К, тов. Гаврилова, отдел пропаганды и агитации РК КП(б)К тов. Перевалова широко развернуть массово-политическую работу». Обязать и всё…

Дыхание военного времени уже чувствовалось в новогоднюю ночь на 1941 г. Так, сохранился протокол закрытого заседания Бюро Кустанайского Горкома КП(б)К от  31 декабря 1940 г. Участвовал в закрытом заседании очень узкий круг: «члены бюро тт. Долженко, Хрусталева, Тюшев, Плеханов, Марковченко». Вопрос стоял конкретно - Об утверждении мобкалендаря Кустанайского ГК КП(б) Казахстана и частных календарей отделов ГК КП(б)К и ГК ЛКСМ (докл. тов. Гаврилов). Всем известно, мобилизация - это первый шаг к войне. На бюро постановили: «Обязать тт. Тюшева, Кононова и секретаря ГК ЛКСМ тов. Бойко не позднее 3 января 1941 г. представить полностью все приложения к частным календарям».

Здесь выясняется, что ровно за год до начала войны,  21 июня 1940 г., уже обсуждали вопрос об итогах проверки военного отдела Горкома партии (докл. инструктор военного отдела ОК КП(б)К т. Зима С.Н.). Тогда на бюро отметили, что «заведующий военным отделом горкома КП(б)К тов. Соларев в силу безответственного отношения к своим обязанностям не обеспечил руководство мобилизационной и оборонно-массовой работой в городе». Главным обвинением служило то, что мобплан горкома партии до сих пор полностью не разработан. В связи с этим постановили: «Обязать тов. Соларева не позднее 25 июня с/года полностью закончить разработку мобплана Горкома КП(б)К. Обязать т. Маякина составить план работы горисполкома к улучшению постановки мобилизационной работы». В общем, подготовка к мобилизации была в разгаре еще за год до войны.

Таким же образом 21 апреля 1941 г.  рассматривался вопрос о состоянии автотранспорта, поставляемого в РККА организациями города Кустаная (докл. тов. Хусаинов). Власти не скрывали существующих проблем: «Произведенной проверкой технического состояния и хранения автотранспорта … поставляемых в РККА находится в неудовлетворительном состоянии». Виновных быстро нашли – «начальник ремстройконторы тов. Бурлуцкий, зав. Горкомхозом тов. Ушанкин, Хлебокомбинат тов. Метальников, Горздрав т. Баландин не обеспечили накопление запасных частей, инструмента и резины». Единогласно решили: «1. Не позднее 20 мая 1941 г. привести в полную эксплуатационную готовность все имеющиеся автомашины. 2. Обязать Горвоенкомат - тов. Хусаинова, Горавтоинспектора тов. Арипова, Военный отдел ГК КП(б)К тов. Гаврилова докладывать не реже одного раза в квартал». Контроль за выполнением всех указанных решений возлагался на военный отдел горкома КП(б)К, где заведующим с 19 августа 1940 г. работал «тов. Гаврилов Василий Дмитриевич, 1910 г.р., национальность - русский, соцпроисхождение - из рабочих, образование низшее, член КП(б)К с 1932 г., дисциплинированный, политически выдержанный».

Чем была ближе война, тем больше сужался круг осведомлённых лиц. Об этом говорят документы «О работе суженного заседания Исполкома Горсовета депутатов трудящихся (докл. тов. Маякин)». 21 апреля 1941 г. на закрытом заседании бюро Горкома КП(Б)К обсудили военную тайну и решили: «Поставить вопрос перед Облсоветом депутатов трудящихся о выделении средств на постройку газоубежища, а также разработать мероприятия по учению ПВО в городе и не позднее июня месяца 1941 г. провести». Так что ровно за два месяца до начала войны и учения ПВО проводились, и к 22 июня в Кустанае должны были построить газоубежище.

В архиве сохранилась «Сводка о ходе проведения кросса им. Большевистской печати на 23/VI-41. г. Кустаная». Оказывается, 22 июня 1941 г. как обычно весь день по городу бегали, выполняли нормативы (из 98 сдали 46 человек). Уже две  недели шли военные действия, а советский аппарат аккуратно шлёт (вплоть до 5 июля 1941 г.)  докладные «О проведении профсоюзно-комсомольского кросса с 15/VI.  по 30/ VI-41». И опять – «участвовало в кроссе 1544 чел., сдало 351 чел., мужчин 941, сдало 223, женщин 603, сдало 123». Среди них - «комсомольцев - 1019, членов профсоюза - 525». Вот так, война войной, а бег по расписанию.

22 июня грянула большая беда. Тем не менее  Кустанайский Горисполком  30 июня 1941 г. (в один день) штампует 27 пунктов, и только под № 26  значился вопрос «Утверждение текста обязательного решения о подготовке населения к противовоздушной обороне». А что же стало главным на девятый день войны - «1. О ходе прополки огородных и бахчевых культур по подсобным хозяйствам города Кустаная». 2. Об утверждении городского бюджета на 1941 г.». Скорее всего, это сделали уже по инерции,  прополка стала такой мелочью, да и бюджет всё равно потом кардинально перекроили. Причём только в одном параграфе употреблялся термин «военное время» при создании «комиссии по назначению пособий семьям военнослужащих». О «большой войне» сказать не решались. Не только народ, но и власти ещё не понимали надвигающейся страшной угрозы (речь Сталина прозвучит только 3 июля 1941 г.). Четыре долгих года войны были ещё впереди.

 

Дмитрий ЛЕГКИЙ, доктор исторических наук,  профессор КГУ им. А. Байтурсынова.

На сайте газеты «Наш Костанай»
Последнее обновление ( 11.10.2012 г. )
 

Добавить комментарий


« Пред.   След. »

Из фотоальбома...


Художественная школа. 1986 год


Смена химического цеха №2 Чурсиной Надежды Владимировны


Мандат

ВНИМАНИЕ

Поиск генеалогической информации

Этот e-mail защищен от спам-ботов. Для его просмотра в вашем браузере должна быть включена поддержка Java-script

 

 
 

Друзья сайта

      Спасибо за материальную поддержку сайта: Johannes Schmidt и Rosalia Schmidt, Елена Мшагская (Тюнина), Виталий Рерих, Денис Перекопный, Владислав Борлис

Время генерации страницы: 0.307 сек.