Дедушка Хусаин

"Убаганская заря". 1992 год

Я смотрю на дедушку Хусаина, на его полное добродушное лицо и не верю, что за его плечами – суровая, великая война. И что он прошел ее, нет, проехал за рулем, всю, от начала до конца. Думаю: какой счастливый дедушка Хусаин, под звездой удачи родился. Немного на войне было таких, охраняемых фортуной людей. Ведь не по тылам он ездил! Только в августе сорок первого он был еще далеко от передовых позиций, в Архангельске. Через этот город к нам тогда шла американская военная помощь. Так он недолго разгружал вагоны с техникой. А потом на своих грузовичках все лини огня, все на узкой меже между жизнью и смертью… Всю Сталинградскую битву, равной которой человечество не знавало, он был в самой ее гуще. И не верил, что жив останется. Потому что пули, осколки, куски свинца падали на город, как дождь. Это сам дедушка Хусаин так говорит, не я придумала. И под этим дождем падали многие его товарищи. К вечеру от сотни людей 7-8 человек живых оставалось. Страшно, конечно, было. Особенные в первые дни интенсивных боев. Кусок в горло не лез, как насмотришься на все. А потом привык, научился как-то не замечать смертоносного огня. И судьба пощадила его, обошлось даже без ранений. А потом была еще одна, не менее ожесточенная битва – под Курской дугой. И по ее, насквозь простреливаемым, изрытым, разбомбленным дорогам поездил дедушка Хусаин. И здесь остался цел и невредим.

И только в Белоруссии, когда уже гнали фашистов на Запад, сильно контузило его. Машину которую он вел, разнесло миной, а дедушку Хусаина отшвырнуло взрывной волной метров на двадцать. Он этого не помнит. Рассказали ему потом видевшие этот эпизод. А сам он лежал в госпитале, три месяца не слышал ни одного звука, не мог произнести ни одного слова. И вообще ничего не понимал. Но потом отошел, стал слышать, стал говорить. А через время снова сидел за баранкой. Изъездил всю Польшу. Румынию и Чехословакию проехал, как говорится, на скорости. Въехал в Германию. Не миновал и Берлина. И все не верил, что война уже кончается, а он – живой. И что, наконец, приходит конец свирепому зверю, фашизму, и что после этого – минная жизнь. А как было поверить! Хоть и доехал он до Берлина, а все равно немыслимо далеко еще была казахстанская земля, родная Новоалексеевка, где прошли его тяжелая бедная и сиротская молодость.

Я называю дедушку Хусаина счастливчиком. А ведь как тяжело он жил 27 мирных, довоенных лет. Его отец и мать умерли. Причем отец голодной смертью. Правда не в Казахстане – родная земля как-то бы прокормила, а в Челябинске, где сам Хусаин тогда работал на тракторе, и отец к нему приехал, думал, что вдвоем будет легче. Но в голодном Челябинске и закончил свою нерадостную жизнь.

А через какое-то время – война. И может быть, только тогда судьба как-то уравновесила тяготы жизни Хусаина Саутова, проведя его около смерти и не отдав в ее ненасытное нутро. А вернулся домой дедушка Хусаин только в сорок седьмом году. Еще почти два года служил в Днепропетровске, самого генерала возил. Видно, хороший из него водитель получился, если уж генерал никак не хотел отпускать домой. И только после многочисленных письменных и устных просьб его наконец-то демобилизовали.

А дома снова его ждали баранка, грузовик. Шофером Хусаин Саутов проработал  в общей сложности сорок пять лет. Еще и после пенсии работал. Сейчас ему 78 лет. И все бы ничего, но вот жилье, хотя и переданное в его полную собственность, все-таки не совсем бывшего фронтовика устраивает. Ему бы сейчас центральное отопление, не заботиться о дровах и угле… Но все как-то не находится возможности подключить дом старого солдата к центральной отопительной системе. Особенно обидно, что в Новоалексеевке этому вопросу большое внимание уделяют. А вот дедушке Хусаину, доехавшему в свое время до поверженного Берлина, прошедшего Сталинградскую и Курскую битву, почему-то в этом отношении не повезло. Неужели так и не найдут возможность облегчить жизнь шоферу-солдату и его старенькой аже? Как-то несправедливо получается…

Но самое главное, дедушка Хусаин жив и пока на своих ногах. И дай Бог, чтобы мы еще не раз приехали к нему и послушали его немногословные рассказы о фронтовых дорогах.

                                                                    Л.Иванова